Интервью с доктором филологических наук, главным редактором журнала "Древняя Русь. Вопросы медиевистики" Еленой Леонидовной Конявской

Елена Леонидовна, поделитесь, пожалуйста, впечатлениями о юбилейной конференции Московской духовной академии.

Я, конечно, могу рассказать только о работе нашей секции («Актуальные проблемы новейшей истории Церкви и церковно-государственные отношения»). Я потрясена такой амплитудой тематики докладов, где так разнообразно представлена историко-церковная проблематика и история духовной семинарии и академии, богословские аспекты… Мне лично было интересно.

Каково, на Ваш взгляд, состояние современной церковной науки?

У меня сложилось впечатление, что современная церковная наука очень много сделала в изучении ХХ века, и это понятно: открылись архивы – открылось очень многое по истории новомученичества и конечно вполне закономерно, что изучается именно этот этап. Что касается более древнего периода – возможно, придет время и для него. А сейчас все силы брошены на новый.

Существует ли связь между церковной и светской исторической наукой?

Конечно, существует. Например, многие из нас, ученых, пишут статьи для «Православной энциклопедии» и «Вестника церковной истории». А вообще не надо разделять науку, она едина. Мы публикуем в нашем журнале труды людей духовного сана и светских авторов, и те и другие пишут по истории Церкви. И надо сказать, довольно трудно разделить историю как таковую и историю Церкви. Это все единая наука, если подходить к истории строго научно, не усложняя ненужной идеологией. И, по-моему, сейчас этого разделения уже нет.

Какой Вам видится перспектива развития церковно-исторической науки?

Направление, в котором она сейчас движется – абсолютно верное. И я надеюсь, что не вернется то время, когда о чем-то можно было говорить, а о чем-то нельзя или можно говорить, но только определенным образом. Хотелось бы, чтобы теперь в духовных академиях и церковных вузах больше обращали внимания на древний период нашей истории, но, наверное, это все в перспективе.

В научных кругах известны Ваши исследовательские работы по истории древней Твери. Чем вызвано Ваше внимание к этой теме?

Это началось очень давно. Когда я писала кандидатскую диссертацию, у нас было что-то вроде проекта изучения региональных – областных литератур. Тогда это так называлось: не региональные, а именно областные литературы. И вот я занялась Тверью. У нас тогда были защищены диссертации по Владимиро-Суздальской, по Муромо-Рязанской, по Новгородской литературам. В целом, это дало картину литературы монгольского периода. С домонгольской литературой проще – там все едино, а вот далее литература развивалось по регионам.

Для меня тут был элемент случайности: я занималась Киево-Печерским патериком, то есть южной Русью. Но, изучая самую раннюю редакцию – это редакция святителя Арсения, который в это время был епископом Тверским, – как-то увлеклась и другими тверскими памятниками литературы. Из этого получилась кандидатская диссертация, а позже – и монография. Но все-таки я не только Тверью занимаюсь, я достаточно много пишу и о Новгороде и вообще по древнерусской литературе, в частности о памятниках круга Андрея Боголюбского.

Существует ли сегодня интерес у светской исторической науки к вопросам церковной истории?

Я думаю, что интерес присутствует, и это очевидно. Потому что во многих институтах есть отделы, есть центры, которые занимаются историей Церкви и каноническим правом. И, по-моему, особенно, что касается канонического права, сейчас светская наука переживает некоторый расцвет.

Какое место в журнале «Древняя Русь. Вопросы медиевистики» отводится церковно-исторической тематике?

Вот как раз у нас недавно был юбилей, и мы подводили некоторые итоги, и я говорила: может нам убрать рубрики из журнала, поскольку журнал у нас междисциплинарный и комплексное изучение феноменов древней Руси для нас принципиально?! Часто берешь статью – и непонятно в какую рубрику ее отнести. Может быть, с этим связано то, что непосредственно в рубрику «Православие и церковь» у нас попадает немного статей, потому что все они связаны с источниковедением, с историей, с культурой… Такая рубрикация остается условной. В процентном соотношении церковная тематика составляет, я думаю, процентов 40 точно.

А какова доля участия церковных историков?

К сожалению, у нас представители церковной науки не часто публикуются, в основном академическая наука пишет об историко-церковных сюжетах. Церковные исследователи у нас редкие гости. Я не могу сказать, что их совсем нет, но хотелось бы их видеть чаще. Мы ждем их.

Что бы Вы посоветовали студентам-исследователям Московской духовной академии, которые интересуются вопросами древнерусской истории?

Если с точки зрения тематики, то, как ни странно, оказалось, что у нас очень мало исследований литургической жизни наших предков, хотя я думаю, что материал-то есть. Чинопоследования, уставы – все это вроде не то чтобы в стороне интересов тех же самых историков книжности и источниковедов, но все-таки пристально не изучается. А я думаю, что здесь есть над чем поработать исследователям из духовных школ, потому что им это гораздо проще, ведь они лучше знают литургическую практику, и им надо просто учиться работать с древними рукописями, с древними текстами.

Спасибо огромное, Елена Леонидовна. Может быть, в заключение Вы скажете несколько слов пожелания, поздравления в адрес Московской духовной академии, отмечающей в этом году 325-летие со дня основания.

Это событие само по себе не нуждается ни в каких комментариях. Для меня большая честь, что я приглашена на эту конференцию, и я желаю Московской духовной академии расцветать и далее и радовать нас такими выпускниками, которыми можно гордиться сегодня.

Беседовал И. Е. Кожевников

Кафедра Церковной истории МДА