В МДА прошла конференция «Мистическое богословие, мистика, мистицизм»

версия для печати

15 декабря 2018 года в Московской духовной академии состоялась конференция Научной школы патрологических исследований кафедры Богословия МДА «Мистическое богословие, мистика, мистицизм».  Работа конференции прошла по двум секциям: Феномен мистики в Православной традиции и Мистицизм в современном оккультизме.

Ведущий секции доцент П.К. Доброцветов, анонсируя содержание конференции, отметил как важность мистической сферы для религиозной жизни, так и проблемность ее верифицирования, поскольку религиозный опыт, лежащий за пределами рассудочного и чувственного восприятия, является зачастую индивидуальным и не поддается проверке. Выяснению отношения к этой безграничной сфере непосредственного соприкосновения человеческого духа с духом Божественным, выявлению понятий и критериев правильного, православного мистического опыта и была посвящена первая часть конференции. Во второй части разбирались ошибки и заблуждения человеческого духа на пути познания сверхчувственного мира – мистический опыт в ересях, в частности, в современном западном эзотеризме и современных китайских боевых искусствах.

В представленном  докторантом ОЦАД, к.б., к.ф.н. протоиереем Николаем Карасевым докладе «Проблема дифиниций мистики и мистицизма в богословии и философии» были рассмотрены вопросы, связанные с категориально-терминологическим аппаратом описания мистики и мистицизма: определение мистики и родственных понятий, этимология терминов «мистика» и «мистицизм», различие оттенков в понимании терминологии мистики на Востоке и Западе, соотношение понятий о мистическом опыте и религиозном опыте, религиозно-философские модели мистического соединения с Богом. Автор упомянул об отсутствии в современной науке четкого консенсуса относительно понятия «мистика» и отметил, что данная проблема существует давно, и еще в 1899 г. Дин У.Р. Инг приводил список из 25 определений мистики. Сложность описания мистического опыта проявляется в существовании различных концепций, которые докладчик предложил свести к четырем типам понимания мистики: 1. Мистика с точки зрения обыденного сознания; 2. Психологическая концепция мистики; 3. Религиозно-философская концепция мистики в русской религиозной философии; 4. Религиозное понимание мистики. Далее были рассмотрены четыре «модели» соединения человека с Богом:  1. Неоплатоническая модель; 2. Оккультная модель; 3. Католическая модель; 4. Православная модель. В заключение автор сделал вывод, что, православная мистика является самой совершенной формой мистики, ибо она открывает возможность подлинного единения с Богом через Его нетварную благодать, это проявлялось в  созерцании нетварного Божественного света, но при этом человек сохранял свою личность и общался с Богом личностно.

Доцент МДА П.К. Доброцветов в докладе «Содержание мистического богословия по работе прот. Э. Лаута «Истоки христианской мистической традиции. От Платона до Дионисия»» представил основные идеи древней мистической традиции. По мысли современного английского исследователя византийской святоотеческой богословской традиции, священника РПЦ МП о. Э. Лаута (род. 1944), мистическое богословие занимается вопросами прямого постижения Бога, Который открыл Себя во Христе и обитает в нас посредством благодати Святого Духа. В то время как догматическое богословие стремится выразить этот опыт в точных терминах. А потому у св. отцов Церкви мистическое и догматическое богословие неразрывно связаны. Автор книги отмечает, что на Западе к сожалению произошел «развод» между этими видами богословия, или богословием и «духовностью», и, по меткому выражению одного западного исследователя, эту ситуации можно было бы представить, как если бы «мистика предназначалась для святых женщин, а занятие богословием – для практичных, но не святых мужчин». По мнению докладчика о. Э. Лауту удалось убедительно на конкретном материале показать, что мистицизм св. отцов был центром их богословия.

В докладе  доцента МДА М.В. Ковшова «Мистический апокалиптизм в жизни и учении св. ап. Павла» был рассмотрен вопрос реконструкции иудейского апокалиптизма и вероятность его влияния на тематику посланий святого апостола Павла. Опираясь, в частности, на материал иудейской апокалиптики периода Второго храма (3 Езд. и 2 Вар.), автор на примере концепций «двух веков» и «мессианского века» делает вывод о возможной взаимосвязи между авторами означенных апокалипсисов и апостолом Павлом в плане школы и традиции. Отмечены также и расхождения, главное из которых – в христологической реинтерпретации апокалиптического богословского наследия.

В.И. Коцюба , д.ф.н., доцент департамента философии МФТИ, в докладе «Мистицизм эпохи правления Александра I в истории духовной жизни России» отметил, что  мистицизм первой четверти XIX века в России (с 1812 г. активно поддерживаемый государственной властью), с одной стороны, отвечал внутренним духовным и религиозным запросам представителей образованного общества, не находившим удовлетворения в идеологии Просвещения, выступал против деизма и атеизма, вольтерьянства, сведения религии только к обрядовой стороне, и потому встретил определенную поддержку даже у части православного духовенства; с другой стороны – отличался у некоторых видных своих представителей (Лабзин) пренебрежением к догматической стороне христианской религии и вытекающим  отсюда эклектизмом, опорой как на православную, так и на западноевропейскую мистические традиции (Беме, квиетизм, пиетизм) без учета их отличий. Отличия же состояли в том, что относимые к представителям православной мистической традиции (преп. Исаак Сирин, преп. Симеон Новый Богослов, преп. Нил Сорский и др.) не противопоставляли себя Церкви, различали подлинный (от Бога) и ложный мистический опыт и для проверки подлинности своего опыта сверяли его с церковным Преданием, как правило, имели период духовно-аскетического ученичества под руководством укорененных в традиции наставников. Западноевропейские же зачастую находились в оппозиции к традиционному христианству, более доверяли своему личному мистическому опыту, не рассматривая вопроса о его подлинности, а некоторые мистики допускали в своих воззрениях явно нехристианские элементы. Православные подвижники учили о двух стадиях духовного состояния человека: деятельной и созерцательной, последняя может дать подлинный мистический опыт, только после прохождения деятельной стадии очищения от страстей. У популярных в России в начале XIX века западноевропейских мистиков отсутствовало опытно усвоенное ими учение о борьбе со страстями на деятельной стадии как подготовительной к мистическому опыту, и самостоятельно следовавшие этим мистикам некоторые представители «александровского мистицизма» оказывались в состоянии «самопрельщения», с точки зрения православной мистической традиции.

Иером. Иоанн (Пахачев) , преподаватель Коломенской семинарии, в докладе «Мистика монашеской кельи в Египетской традиции IV – V вв.» на основании анализа памятников египетской монашеской письменности IV-V вв. показал, что мистический опыт древних подвижников часто раскрывается сквозь призму келейного пребывания. Именно в келье происходила встреча монахов как с Богом, святыми и Ангелами, так и с миром злых духов. По этой причине на страницах аскетических текстов келья предстает то как крепость, защищающая подвижника от нападений демонов; то как место встречи с Богом, Богообщения, явления славы Господней; то, наконец, как преддверие обителей Горнего Царства. При обобщении этих данных становится очевидным, что древними подвижникам Египта келья воспринималась не как бытовое жилище, но как место священное, где происходит мистическое восхождение монаха к жизни будущего века. Доклад сопровождался слайд-презентацией и вызвал особое внимание.

Священник Глеб Рябинин , аспирант МДА, в докладе «Дар различения духов в православной аскетической традиции» отметил, что мистическая жизнь – это область таинственного: видения, внушения, откровения, благодатные воздействия. И здесь важно не ошибиться, чтобы вместо истинного не принять ложного, важно уметь различать духовность от прелести, божественные видения от бесовских, внушения Духа истины от внушений духа лжи. В докладе было изложено, по каким критериям отцы учили различать истинный духовный опыт от ложного, как подвижник может бороться с бесовским воздействием, кому Бог дает дар различения духов (1 Кор. 12:10), и как дар различения духов связан со старчеством. Автор приходит к выводу, что дар различения духов – это глубокое понимание природы вещей, умение видеть дальше отдельных правил и практик, «духовная интуиция», позволяющая человеку различать истинный мистический опыт и ложный, то, что ведет ко Христу и что уводит от Него.

А.М. Хамидулин , преподаватель Нижегородскойсеминарии, выпускник аспирантуры МДА, кандидат богословия, в своем докладе «Аналитика мистического опыта в философии С. Л. Франка» отметил, что в философии С.Л. Франка понятия «переживание» и «опыт», подразумевают возможность, действительность и самодостоверность любого феноменологического явления, однако, в отличие от классического феноменологического подхода Э. Гуссереля, Франк в философском смысле идет дальше феноменов к сущности этих явлений. Франк постулирует высший уровень знания - «живое знание», которое подразумевает единство интеллектуально-рационального или даже интуитивного знания и опытного знания-чувства, переживания. Франк в своей философии заявляет о возможности мистических переживаний разного рода «тотальностей» – от опыта представления математических формул до опыта переживания сопричастности бытию как таковому или даже Богу. По мысли автора, собственные мистические переживания у Франка имели следующую динамику: от монистического переживания единства бытия через персонифицированное аудиальное восприятие голоса Бога, к осознанию своих страданий как участия в всемирной мистерии и, наконец, к сопричастности «сущности Иисуса Христа» и Его страданиям.

 

Ведущий секции – доцент Р. М. Конь.

Иеромонах Трифон (Михайловский), аспирант МДА, клирик Мурманской и Мончегорской митрополии, в докладе «Духообщение как средство достижения бессмертия в современных китайских боевых искусствах (цигун)» показал, что китайские традиционные школы боевых искусств и психофизиологические практики цигун имеют своим основанием ритуальные магические танцы, первоначальная цель которых заключалась в том, чтобы установить контакт с существами духовного мира. С XVI – XVII вв. формы рукопашного боя, боя с оружием сливаются с магически-оккультными практиками и религиозно-философскими учениями Китая (даосизм, чань-буддизм). Своей целью традиционные школы боевых искусств, помимо духообщения, управления энергией ци, ставят достижение бессмертия (слияния с дао), посредством сложных психофизических и энергетических практик, трансформируемых тело и душу адепта.

Олег Лемешев , аспирант МДА, в докладе «Мистицизм «четвертого пути» Г. Гурждиева» подверг критическому анализу оккультное учение четвертого пути о «совести», которая в нем сводится к сознанию в сфере интеллекта. Поскольку сознание противоречиво и разнообразно, то у человека тысячи противоречивых чувств, и они являются источником страданий. «Четвертый путь предлагает» избавиться от них и достичь состояния «совести» через снятие этих противоречий примирением этих чувств через признание относительности или равнозначности добра и зла как придуманных людьми категорий, что ведет к нравственному безразличию и бесчувственности, т.е. своеобразной внутренней пустоте. Это учение о «совести» противоречит христианскому учению о совести, и вместо того, чтобы созидать личность, учение «четвертого пути» наоборот, личность разрушает.

Илья Горюнов , магистрант МДА, в докладе «Мистицизм «Диагностики кармы» С. Лазарева» представил краткий аналитический обзор биографии Лазарева и его деятельности, которая сформировалась под влиянием методов народных целителей (колдовства и магии). Согласно гипотезе докладчика, в основании практики Лазарева лежит его оккультный опыт духообщения и ясновидения, а в последнее время и ложная доктрина «позитивного мышления», выступающая источником советов Лазарева по улучшению «кармы» через накопление любви к «богу» – некоему безличному «абсолюту», и через принятие мировоззрения Лазарева, благодаря чему он обещает исцеление от различных недугов и свободу от уз закона «кармы». Одна из причин популярности методики Лазарева состоит в том, что он свои заблуждения прикрывает цитатами из Священного Писания и обещает достижение благополучной жизни путем участия в таинстве исповеди, которое предлагается использовать клиенту в качестве механизма «переброса» личной негативной информации с себя на других людей. В завершение докладчик дал методике Лазарева православную оценку и показал ее несостоятельность.

В докладе аспиранта МДА священника Стефана Даниленко «Визионерство как источник оккультного мировоззрения «Розы мира» Даниила Андреева» рассматриваются онтологические основания андреевской гносеологии; дается классификация мистических переживаний автора трактата "Роза Мира", а также их оценка с позиции Православной Церкви.

Александр Недашковский , магистрант МДА, в своем докладе «Мистицизм РУНВеры («Родная украинская национальная вера»)» , исходя из анализа ее доктрины, отметил, что в ней идея сверхчувственного и сверхъестественного единения с Богом (богами, духами) или Абсолютом подменяется верой в Дажбога, под которым понимают этические категории: Справедливость, Добро, Воля, Верность украинскому народу и отечеству и т. д., составляющие идеологическую основу сакрализации «деяний предков» украинского народа и их культа, усиливающейся мистическим учением о существовании «духа нации», содействующего единению индивида, нации и божества. В мистицизме РУНВеры фактически освящается принадлежащее тварному, тленному и смертному и обожествляется само отношение к нему.

В докладе монаха Иоанна (Адливанкина) , руководителя миссионерского отдела Центра прав. Иоанна Кронштадтского (епархия города Москвы), специалиста по проблемам сект и оккультизма, были рассмотрены пастырские аспекты реабилитации бывших последователей лжеучений. Докладчик, в частности, коснулся практики отчиток, которые, порой, не вполне рассудительно используются как некое универсальное средство преодоления последствий пребывания в сектах и увлечения оккультизмом. Особое внимание было обращено на важность и необходимость присоединения отпавших от Церкви через Чин присоединения.

Конференция проходила в живой атмосфере, докладчики после своих выступлений отвечали на вопросы слушателей и участников. Общение продолжилось в неформальной обстановке и вне конференции.

Организаторы и участники выразили благодарность ректору МДА архиепископу Верейскому Амвросию и администрации Духовной академии за содействие в проведении конференции.


Пресс-служба МДА