Московская духовная академия молитвенно почтила своего великого выпускника – священноисповедника Афанасия (Сахарова)

версия для печати

27 октября в Покровском академическом храме архиепископ Верейский Амвросий совершил всенощное бдение, за которым молились студенты и преподаватели Академии. 

После пения «Бог Господь» проповедь произнёс студент 4 курса бакалавриата чтец Михаил Быков.  Проповедник говорил о доверии Богу, милосердии Господа по отношению ко грешным людям. Как основной пример чтец Михаил привел историю отречения апостола Петра. 

28 октября архиепископ Верейский Амвросий совершил Божественную литургию в храме Покрова Пресвятой Богородицы. За Литургией молились студенты и преподаватели МДА, а также гости из Николо-Угрешской семинарии.

На аналое в центре храма находился  образ святителя Афанасия, епископа Ковровского, с частицей его святых мощей. Икона была создана вскоре после прославления священноисповедника в 2000 году одним из учащихся Иконописной школы Московской духовной академии по заказу насельника Сретенского монастыря иеромонаха Амвросия (Ермакова). На её полях написаны тексты стихир «Земле русская». Тогда же для неё была испрошена часть святых мощей святого.

В конце 6-го часа ректор совершил хиротесию в иподиакона студента первого курса магистратуры Николо-Угрешской семинарии Александра Скородинского.

После евхаристического канона архиепископ Амвросий рукоположил иподиакона Александра в сан диакона.

После запричастного стиха проповедь произнес студент 4-го курса бакалавриата чтец Артемий Воронцов. Проповедник говорил о притче о сеятеле, которой было посвящено евангельское зачало воскресного дня.

В конце богослужения архиепископ Амвросий обратился к молящимся с проповедью: 

«Сегодня мы молитвенно вспоминаем выпускника нашей Академии священноисповедника Афанасия, епископа Ковровского. После его кончины  приснопамятный архимандрит Кирилл несколько раз в году в крипте Успенского собора нашей обители служил панихиду по человеку, которого глубоко почитал как святого. И святость эта была засвидетельствована многими годами исповеднического подвига за Христа. 

33 года владыка Афанасий был архиереем, и из них только около трех лет он был на кафедре, а почти все остальные годы он провел в лагерях, в ссылках. Трудно себе представить тот отрезок земной жизни, который владыка Афанасий запечатлел своим исповедническим подвигом.

Здесь, в этом храме Покрова Пресвятой Богородицы, он был пострижен в монашество, а затем рукоположен в диаконский и священнический сан ректором владыкой Феодором (Поздеевским). Он всю жизнь свою считал себя братом обители преподобного Сергия, трепетно почитал своего небесного покровителя от крещения и всякий раз, когда ему удавалось приехать в  Лавру Святой Троицы, с большой радостью воспринимал эту возможность как милость и дар Божий. 

Более 27 лет в неволе. Наверное, трудно представить это особенно тем, кто еще даже не достиг такого возраста со дня своего рождения. Но трудно представить себя на месте святителя Афанасия и тем, кто уже достиг седин и возраста преклонного, потому что за этими годами стоят теснота, гонения, презрение, издевательства со стороны людей, восставших против Бога и его Святой Церкви и вымещавших свою сатанинскую ненависть на людях, которые до конца были верны своему призванию. 

Мы очень любим стихиру: «Земле Русская» и так часто повторяем слова: «Русь Святая! Храни Веру Православную, в ней же тебе утверждение!». Одним из авторов службы всем Русским святым, написавшим эти проникновенные слова, был и святитель Афанасий, епископ Ковровский. Это был удивительный знаток церковного устава, литургики. Трудно представить, но так оно и есть, что после смерти матери он именно в узах, в лагере, без библиотечных источников написал свой труд о поминовении усопших по уставу Святой Церкви.

Этот человек был до мозга костей церковный, каждая клеточка его душевно-телесного состава дышала любовью ко Христу и к Его Святой Церкви. Эта вера в Бога, эта любовь к Нему помогали ему проходить сквозь нечеловеческие условия и молиться даже тогда, когда, казалось бы, нет никаких условий для молитвы. 

Он был удивительный постник. Нам сейчас очень легко найти слова оправдания, когда не хочется помолиться, когда мы хотим ослабить себе пост. Мы это делаем легко, с шуткой даже. В чем-то оправдываем себя, бравируя своими псевдознаниями,  некой икономией, рассуждая о  часах богослужебных суток, которые начинаются накануне следующего дня... Не такими были наши предшественники! Они очень серьезно относились к каждой мелочи, и эта мелочь, на самом деле, не была мелочью, а была тем камешком, который, наряду с другими, вкладывался в основание их жизни, их исповеднического подвига. 

Один из заключенных, когда попал на Соловки и вошел в лагерный барак, в котором была слышна откровенная ругань, нецензурная брань, где люди курили, издевались друг над другом, где со второго этажа нар лились нечистоты, вдруг увидел знакомое лицо, архиерея, который сидел, разложив имеющиеся у него богослужебные книги, и совершал свое молитвенное правило, суточный круг богослужения. Ничто из того, что творилось вокруг не могло поколебать дух этого человека. И тогда, чтобы успокоить своего брата, он сказал: «Садись рядом со мной, будем вместе совершать свое молитвенное правило». Этим человеком был святитель Афанасий, епископ Ковровский. 

Однажды, уже изнемогая от голода, он вдруг позволил себе в течение Великого поста открыть рыбную консерву, которая была прислана ему и припасена на день Благовещения. И он до праздника съел эту пищу, потому что не было другой, а силы уже оставляли. Но потом, в течение жизни, он подобно апостолу Петру, трижды отрекшемуся от Христа, хотя и восстановленному в своем апостольском достоинстве, с покаянием и со слезами на глазах вспоминал этот страшный грех своей жизни — нарушение Великого поста, вкушение рыбы до дня Благовещения и Вербного воскресения. 

Удивительно, что он, как и многие прошедшие эти страшные годы лагерей и ссылок, не озлобился, никогда от него не было слышно осуждения. Он улыбался, он дарил всем окружающим любовь и, одновременно, он был всегда тверд и настойчив тогда, когда перед ним стоял выбор между правдой и ложью, между клеветой и истиной, между светом и тьмой. Он, будучи ставленником митрополита Сергия (Страгородского), впоследствии обличал его в неправоте и в то же время не возбранял чадам своим и сам имел дерзновение и решительность ходить в храмы, где поминали владыку Сергия, и совершать там молитвы. А когда Патриархом Московским и всея Руси был избран Алексий (Симанский), он тут же признал его и призвал к его признанию своих духовных чад. 

Я вспоминаю часто, с каким трепетом и любовью покойный архимандрит Кирилл служил панихиду по епископу Афанасию. Они знали друг друга не просто потому, что встретились на земном пути, а потому, что их души были родными.  Они друг друга понимали без слов, они знали друг друга по молитве, по тому молчанию, которое незримыми, но самыми тесными узами соединяет сердца людей, если они бьются с одной частотой, если они находятся в духе, если они оба устремлены к Отцу Небесному. 

В 2000 году, когда Церковь огласила свое решение о почитании священноисповедника Афанасия, епископа Ковровского, в сердцах многих людей, тех, кто молился за него о упокоении, это решение вызвало глубокую благодарность Богу. Потому что иже во святых священноисповедник Афанасий, епископ Ковровский, стал близок многим и многим людям и по тем словам молитв, которые он написал, и по своему удивительно доброму сердцу, глубину и широту которого могли почувствовать не только те, кто его знал лично, но и те, кто читал его житие и письма, те, кто узнал о нем и молится ему. 

Мне хотелось бы пожелать, дорогие отцы, братия, и сестры, чтобы и наши сердца стали бы такой же доброй почвой, каким было сердце бывшего студента, выпускника нашей Духовной академии. Человека, которому мы сегодня воссылали сугубые молитвы, нашего небесного сродника - святителя Афанасия, епископа Ковровского, исповедника 20 века, его же молитвами Господь и нам да поможет совершать свой жизненный путь».

Архиепископ Амвросий поздравил новорукоположенного диакона Александра:

«Дорогой отец Александр, сегодня в Неделю 22-ю по Пятидесятнице и в день памяти священноисповедника Афанасия, епископа Ковровского, выпускника Московской духовной академии, Господь сподобил тебя диаконского сана. Когда-то, как я уже сказал, несколько десятилетий тому назад в этом самом храме принял сан иеродиакона и сам святой, которого сегодня в молитве вспоминает Святая Церковь. Он был верен Христу и Его Церкви и пронес эту веру через всю свою трудную жизнь. Подражай ему в вере. Не случайно мы сегодня молились, чтобы Бог исполнил тебя веры, и любви, и сил, и святыни нашествием Святого и Животворящего Своего Духа. Какое великое утешение — вера наша. Мы и в бедах не унываем, и в скорбях благодушествуем. Какое великое сокровище — вера наша. Эти слова исходили не от теории, но от исповеднической жизни человека, из 33-х лет архиерейства проведшего почти 30 лет в лагерях, ссылках и в узах. Именно поэтому эти слова сильны. Эта сила рождается из благодатного состояния сердца страдальца, в его спокойствии и благодушии. 

Желаю, дорогой отец Александр, тебе такой же крепкой веры. Пусть святой Афанасий будет тебе примером в правдивом отношением к жизни, вере, прощении, к доброте и молитве. Да будет путь твоего служения в Христовой Церкви спасителен для тебя и для тех, кто будет сослужить тебе в делах, поступках. Я поздравляю тебя, ректора отца Иоанна, всех твоих соучеников, которые учатся вместе с тобой в Николо-Угрешской семинарии».

Справка: