«Спор факультетов» И. Канта (богословского с философским). Историко-богословский анализ

I.                  Общая характеристика работы

Актуальность исследования.

И. Кант золотыми буквами вписал свое имя в анналы философии. Он ограничил теорию познания миром феноменов и тем самым открыл дорогу для метафизики нового типа – метафизики, не претендующей на понимание тех сфер, которые не могут быть непосредственно охвачены системой понятий. Если на этом остановиться, то можно сказать, что для богословского знания Кант не представил ничего положительного. Однако в парадигме кантианской критики теоретического знания нельзя не видеть и попытки уберечь то безусловное в нас, которое часто бездумно затенялось логичными метафизическими построениями, вытесняющими веру на периферию богословского знания, как нечто излишнее.

В критической философии Канта безусловное оберегается программой «негативной мудрости», представляющей аналог апофатическому богословскому методу. По мнению Кантаединственная польза всякой философии чистого разума может бытьтолько негативной, поскольку она может служить только для определения границ, и, вместо того чтобы открывать истину, у неескромная заслуга - предохранять от заблуждений. Однако Кант не лишь апофатичен, в вопросах безусловного в человеке он допускает проникновение в недоступный для теоретического разума мир осмыслением факта свободы. Трансцендентальная свобода проявляется нравственным долженствованием, поэтому безусловное для человека по факту представляет собой мир, существующий по законам добродетели.

Здесь Кант не только вплотную подходит к осмыслению богословского понимания «добродетельной свободы», но и в описаниях без стеснения использует язык аутентичного богословия. Поэтому одной из ключевых тем, волнующих как отечественную, так и зарубежную богословскую мысль стала проблема осмысления религиозных реалий в тесных границах критической философии. В решении этой проблемы бытуют две крайности: с одной стороны, - жесткое противопоставление и неумеренная критика (напр., критика бескорыстной морали), далеко не всегда достигающая цели, с другой, - неосмотрительный поиск в отдельных аспектах нравственного блока критической философии обоснования для богословских понятий и категорий. Попытки освоить критический аппарат богословской наукой, равно как и оспорить, начались очень рано – еще при жизни И. Канта. Тем не менее, если следовать парадигме мысли, избранной самим кёнигсбергским философом, то сначала необходимо исследовать возможности таких сопоставлений или, иначе говоря, решить вопрос о компетенциях критической философии и богословской науки. Этому вопросу Кант посвятил свой трактат «Спор факультетов», к рассмотрению которого исследователи обратились лишь в последнее время. Тем не менее, вопрос о столкновении компетенций богословской и философской наук до сих пор не получил освещения в кантоведческих кругах, чем и определяется актуальность данного исследования.

Степень научной разработанности темы.

В качестве литературы, представляющей наиболее общие сведения по жизни и философии И. Канта, следует, прежде всего, указать на труды исследователей-популяризаторов, таких как А. В. Гулыга,[1] О. Г. Дробницкий, В. Ф. Асмус,[2] Т. И. Ойзерман,[3] В. Виндельбанд,[4] Э. Кассирер,[5] И. С. Нарский,[6] Л. А. Калинников,[7] Ю. М. Бородай.[8] Особенный интерес вызывает биографический материал, представленный Л. Е. Боровским,[9] Э. Кассирером,[10] К. Ройшем,[11] Г. Шрёпфером[12] и Р. Мальтером.[13] Кроме того, весьма глубокое рассмотрение философии Канта в различных социальных и собственно мировоззренческих позициях содержится в трудах Ю. Эббингхауса,[14] А. И. Тимофеева,[15] Н. С. Дорониной,[16] Н. С. Соловьевой,[17] Д. К. Бурлаки.[18]

Общие сведения в отношении исторического и историко-политического контекста написания «Спора факультетов» представлены в следующих исследованиях. Автором использовался известный труд Дж. Реале и Д. Антисери по истории Западной философии,[19] исследование Э. Жильсона[20] по философии средних веков, а также труд В. Виндельбанда[21] по истории философии Нового времени. Л. Хёдль[22] в своем очерке подробно рассматривает историческое столкновение богословского и философского факультетов, преимущественно с момента образования университетов. Подробную историю формирования и развития европейских университетов представляет в своем исследовании П. Морав.[23] Вопросы, касающиеся исторического развития университетских факультетов, прежде всего, дисциплин философского факультета в XVIII веке рассмотрены В. Хёфлехнером.[24] Отдельные вопросы, связанные с историческим развитием философского факультета, его взаимоотношений с государственной властью и внутренним устройством рассмотрены в подробных очерках Г. Боссе[25] и П. Лундгрина.[26]

Кроме того исторические особенности и мировоззренческое окружение богословской мысли в Новое время рассмотрены В. Панненбергом,[27] исторический и историко-политический контекст церковного (прежде всего, протестантского) богословия представлены в исследованиях Т. Рендторфа[28] и М. Вальцера.[29] Ю. Эббингхаус,[30] В. Ёльмюллер[31] и Г. Блуменберг[32] также обращаются к мировоззренческой платформе Нового времени, но уже с рассмотрением особенностей кантовского критицизма.

Религиозные воззрения И. Канта являются первой из смежных тем к представленному в «Споре факультетов» столкновению богословия и философии. Собственно религиозность И. Канта была подробно рассмотрена в трудах целого ряда исследователей, представляющих порой совершенно противоположные направления. Так «светская» и даже прямо атеистическая интерпретация философии истории в частности и философии Канта в целом представлена в трудах Е. Хирша,[33] В. Д. Шмелева,[34] И. С. Нарского,[35] Л. А. Калинникова,[36] С. В. Лугового.[37] Крайностей «светской» вариации религиозной философии Канта придерживаются также Ю. Эббингхаус[38] и М. Адлер.[39] Большинство исследователей придерживаются религиозной интерпретации философии И. Канта, среди которых можно назвать А. К. Судакова,[40] Г. Блуменберга,[41] Р. Виммера,[42] Н. Хинске,[43] К. Дюсинга,[44] Р. Брандта,[45] У. Ленера,[46] А. Винтера,[47] (отношение последнего весьма критическое) и пр. Достаточно подробное освещение религиозных воззрений И. Канта представлено в трудах И. Коппера,[48] Г. Пихта,[49] В. Панненберга,[50] Г. Гайсмана,[51] А. Вуда;[52] в частности Ж. Петтерсон[53] и Ю. Гуттманн[54] рассматривают понятие Бога в философии И. Канта. При этом в определении характера этой религиозности исследователи не отличаются единообразием представлений. Так Г. Шмаленбах[55] и Г. Руст[56] усматривают (через пиетизм) влияние на Канта кальвинизма, Ф. Паульсен,[57] Ю. Кафтан,[58] Ю. Эббингхаус,[59] отчасти О. Флюгель,[60] а также В. Шмидт-Биггеман и Г. Раймарус[61] - лютеранского протестантизма. О последнем писал также и Е. Франц.[62] К. Ямашита,[63] У. Ленер[64] и А. Винтер[65] полагают религиозной родиной И. Канта лютеранский пиетизм.

Другой смежной темой является нравственная философия И. Канта, прежде всего, в рассмотрении проблемы высшего блага. Эта тема получила подробное рассмотрение в трудах Германа Когена,[66] Клауса Дюсинга,[67]Фолькера-Герберта Бургграфа[68] и пр. Конрад Крамер[69] рассматривает вопросы кантовской метафизики и опыта в моральной перспективе, а ЭкартФёрстер[70] – моральные перспективы разумного теоретического и практического единства. Здесь нельзя не отметить тот факт, что рассмотрение кантовского учения о Боге в современном кантоведении наиболее популярно именно в свете учения Канта о высшем благе. Эта парадигма рассмотрения представлена трудами таких исследователей, как Юрген Спруте,[71] Э. Фёрстер,[72]ИоахимКоппер,[73]АделаКортина,[74]ГаральдКёль,[75] Клаус Дюсинг[76] и пр. При этом у Эриха Адикеса[77] встречается и негативное восприятие возможности высшего блага как вводящей корыстное начало в моральный дискурс, что является повторением мнения Фридриха Паульсена[78] о гетерономной природе высшего блага Канта. Проблема свободы в философии И. Канта достаточно полно рассмотрена Максимилианом Форшнером,[79]МаркусомВиллачеком[80] и ЙенсомТиммерманом,[81] а также такими отечественными исследователями, как В. А. Жучков[82] и В. Васильев,[83] О. Г. Дробницкий.[84]

Следующей смежной темой является проблема познавательного единства, как имеющего самое непосредственное отношение к определению истинного. Вопрос познавательного единства связан с отдельными моментами кантовской терминологии, прежде всего, понятием ноумена и его положения в системе критической философии И. Канта, вопросом трансцендентальной апперцепции и их связи с познающим (моральным) субъектом. Вопрос рефлективного познания представлен в работах И. Коппера[85] и М. Форшнера.[86] Проблему ноуменального мира затрагивают в своих исследованиях О. Хёффе,[87] И. Коппер,[88] П. Шультесс,[89] Р. Хайнрих[90] и пр. Тесную взаимосвязь с понятием ноумена ГернотРайбеншу[91] усматривает в единстве чистой апперцепции. Л. Крюгер[92] пишет о трансцендентальной апперцепции, как о месте определения познавательного единства. Необходимую связь понятия ноумен с разумным (моральным) субъектом отмечает Вильгельм Тайхнер.[93] Вопрос о соотношении в системе Канта понятий и суждений был подробно рассмотрен Е. Гарсией.[94]Связанный с понятием истинного вопрос идеала в философии И. Канта рассмотрен С. Андерсеном,[95] Г. Хаймсоетом,[96] а также Ф.-Г. Бургграфом.[97] Отдельные стороны теории познания И. Канта получили также подробное освещение в трудах И. С. Нарского,[98] Г. Цёллера,[99] Г. Коленбергера,[100] Т. Айхбергера[101] и Й. Шмукера.[102]

Тема «Спора факультетов» И. Канта не получила полноценного рассмотрения в кантоведческих исследованиях. Как правило, она рассматривается как периферийная тема, затрагиваемая исследователями в контексте в целом столкновения богословия и философии в творчестве И. Канта, преимущественно в связи с обращением к историческому контексту публикации «Религии в пределах только разума» (см. К. Форлендер,[103] А. В. Гулыга и т.д.), к политической обстановке (см. В. Ф. Асмус, А. В. Гулыга), а также к теме истолкования Кантом библейских текстов (см. С. В. Луговой[104]). Внимание исследователей рассматриваемый автором труд Канта привлек лишь в последнее время. Так в 1988 г. П. Мак Лауглин[105] непосредственно затронул тему «Спора факультетов», подробно рассмотрев переписку И. Канта и С. Зёммеринга. В 2002 г. Вышла статья Л. А. Калинникова[106] (в качестве предисловия) с подробным рассмотрением истории формирования трактата Канта. В 2004 г. С. Дитцш[107] рассмотрел «Спор факультетов» в свете университетского развития философского факультета. В 2005 г. вышел сборник «KantimStreitderFakultäten», в составе которого тема столкновения богословского факультета и философского была рассмотрена Э. Юнгелем (сквозь призму религиозно-нравственных воззрений И. Канта)[108] и отчасти Й. Тиммерманом (в свете историко-политических процессов).[109] Э. Юнгель в своем очерке касается вопроса «истинного» в факультетских компетенциях кантовского спора, впрочем, не представляет для него полноценного рассмотрения. Ю. Миттельштрасс[110] здесь же рассмотрел «Спор факультетов» в контексте развития профессионального философского образования. В 2007 г. Д. Вайднер[111] в своей статье представил  столкновение богословия и философии в «Споре факультетов» в контексте политической, даже идеологической целесообразности, как совершенно разводящее обе дисциплины. В 2010 г. Г. Рюггер[112] коснулся «Спора факультетов» И. Канта, также обратившись к вопросу развития философского факультета, отчасти его политического статуса. Таким образом, на сегодняшний день можно говорить о полноценном рассмотрении «Спора факультетов» И. Канта и, прежде всего, богословского с философским лишь в исторической плоскости в контексте политических процессов.

Объект исследования – философское наследие И. Канта.

Предмет исследования – проблема столкновения богословского и философского факультетов по вопросам компетенции в трудах И. Канта.

Цель и задачи исследования.

Целью диссертации является историко-богословский анализ проблемы компетенций богословского и философского факультета в трактате И. Канта «Спор факультетов». Данная цель предполагает решение следующих задач:

· Рассмотрение возникновения «Спора факультетов» И. Канта;

· Исследование исторических предпосылок трактата И. Канта: историко-политической обстановки кантовского «Спора»;

· Анализ религиозных предпосылок кантовского «Спора»: богословско-философского контекста «Спора», проблемы религиозности и конфессиональной ориентации И. Канта;

· Исследование аксиологического контекста «Спора факультетов»: проблемы «истинного», безусловной и практической истины в философии И. Канта;

· Анализ форм практической истины в философии И. Канта.

Теоретическая и методологическая база исследования.

Методологическую базу работы составила совокупность следующих методов: герменевтического (авторская интерпретация иноязычных текстов), сравнительно-исторического, единства исторического и логического, анализа и синтеза, аналогии. В диссертации также использован метод реконструкции философских и богословских воззрений немецкого мыслителя, рассматриваемых в их диалектическом взаимодействии.

Источниковой базой нашего исследования в своей основе послужилитворения И. Канта. Прежде всего, автор использовал такие труды философа как «Критика чистого разума»,[113] «Критика практического разума», «Критика способности суждения», «Религия в пределах только разума» и «Спор факультетов». Также были использованы: « Основоположения метафизики нравов», «Логика. Пособие к лекциям», «Пролегомены ко всякой будущей метафизике, которая может появиться как наука», «Исследование степени ясности принципов естественной теологии и морали», «Единственно возможное основание для доказательства бытия Бога», такие трактаты, как: «Всеобщая естественная история и теория неба», «К вечному миру», «Конец всего сущего», «О вельможном тоне, недавно возникшем в философии», «О мнимом праве лгать из человеколюбия», «О неудачах всех философских попыток теодицеи», «О применении телеологических принципов в философии», «Об органе души», также письма Канта: «Письмо 27 (574). Кант – Штейдлину», «Письмо 31 (642). Кант – королю Фридриху-Вильгельму II », « Письмо 34 (671). Кант – Зёммерингу»[114] и письмо Фридриха-Вильгельма II философу.[115] Также автор использовал труды таких представителей немецкого пиетизма как А. Г. Франке: « HinfarthimFriede, OderDerseeligeTod »,[116] « DerKampfwiderdieSünde »,[117] « SeligkeitderwahrhaftigenJüngerChristiimReichderGnaden »[118] и граф Николаус фон Цинцендорф: « GesprächimReichderTodtenzwischenJohannConradDippelsonstDemocritusgenanntunddemGrafenvonZinzendorf ».[119]

Новизна диссертационного исследования.

1.  Авторский перевод с немецкого языка и введение в научный оборот оригинальных текстов таких лидеров немецкого пиетизма как Август Герман Франке и.

2. Авторский перевод и введение в научный оборот зарубежной критической кантоведческой литературы.

3.Исследование динамики столкновения компетенций богословского и философского факультетов со времени формирования университетов, вплоть до изменений общественно-политического статуса университетов в период Нового времени.

4. Рассмотрение столкновения философского и богословского факультетов в границахкритического метода И. Канта.

5. Аксиологический анализ столкновениябогословского и философского факультетов в трактате И. Канта, проблемы постижения сверхчувственной истины в пределах кантовского критицизма.

Положения, выносимые на защиту

1. «Спор факультетов» И. Канта является исторически обусловленным явлением, находящимся в необходимой связи с историей возникновения и развития структуры университетских факультетов. Характерные особенности изложения отталкиваются от исторического основания, которым является политическая обусловленность университетской структуры в Германии XVIII века. Спор низшего факультета с высшими проистекает из двойной роли университета как ученой корпорации и государственного учреждения

2. Позиция И. Канта в полемике, обращенной к высшим факультетам, может быть определена как нормативная, замыкающая суть последних на статутах, что позволяет в дальнейшем отрицать как правомерное для высших факультетов использование научно-критического подхода (участие разума). Эта позиция проистекает из рассмотрения высших факультетов, прежде всего, как государственных структур.

3. Рассмотрение И. Кантом «законного спора» факультетов не предполагает возможности действительного спора без взаимного перехода границ компетенций. Необходимость перехода границ для осуществления спора определяет действительную цель «Спора факультетов», которой является завоевание интеллектуального пространства для критической философии.

4. Прямое противопоставление религиозного богословского знания (по содержанию последнего) и критической философской мысли в силу методологической направленности критического подхода не представляется возможным. Спор с богословским факультетом ведется в русле общей критики философского метафизического знания (как метода) и осуществляется в контексте определения практической истины в религиозной и философской позициях.

5. Методологическое противостояние критической философии церковной вере в качестве «чистой религии разума» допускает использование системы богословских понятий и представлений, осмысленной в рамках как политической, так и морально-практической целесообразности. Практическая философия И. Канта не претендует на сверхчувственное богословское знание. Пределы постижения сверхчувственной истины определяются в границах понятия высшего блага, представляющего квинтэссенцию религиозных представлений философа.

6. В рассмотрении высшего первоначального блага (идеи Бога) определяющую роль играет понятие первопричины (безусловного условия), Бог представляется как Творец. Из абсолютного характера моральных требований (в докритический период из самого понятия первопричины) Кант выводит как необходимые и основные свойства Бога, традиционные для богословия. При этом в определении и рассмотрении свойств философ придерживается программы «негативной мудрости», тождественной богословскому апофатическому методу.

7. Высшее производное благо самим Кантом определяется на антропологической платформе, как высочайшая степень нравственного достоинства (человека), соединенная с высочайшей степенью блаженства. В качестве необходимого условия совершенного морального мира Кантом определяется божественное вмешательство. Оно мыслимо в рамках понятия трансцендентальной свободы, определяющей в собственности деяния единство нравственного и ноуменального мира.

8. Понятие нравственной свободы определяется в процессе рефлектирующего познания и является основным постулатом практического разума. Постулаты бытия Бога и бессмертия души в логической последовательности оказываются вторичными, поскольку в свою очередь усматриваются только посредством признания трансцендентальной свободы.

Теоретическая значимость работы. Материалы и выводы работы способствуют расширению и углублению знаний о религиозных перспективах кантовского критицизма, создают условия для дальнейшего изучения воззрений Иммануила Канта в богословской парадигме.

Практическая значимость работы. Полученные в диссертации результаты могут быть использованы для осмысления особенностей взаимодействияфилософской и религиозной, собственно богословской научных дисциплин. Материалы диссертации могут быть применены для углубления учебного курса философии религии.

Апробация работы .

Основные положения диссертации получили освещение на всероссийскойконференцииXXI Рождественские православно-философские чтения (Нижний Новгород, 2012).

Структура работы .

Диссертация состоит из введения, двух глав (в каждой главе по три параграфа), заключения и списка литературы.

По теме диссертации опубликовано 2 работы

Объем диссертации составляет 186 страницы. Список литературы включает 143 наименования.

II. Основное содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность темы, рассматривается степень ее научной разработанности, определяются объект, предмет, цель, задачи, теоретическая и методологическая база исследования; раскрывается его новизна, теоретическая и практическая значимость; дается общий обзор источников, приводятся положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Спор факультетов. Исторические предпосылки» посвящена рассмотрению исторических и политических, а также культурных, прежде всего, богословско-философских причин, повлиявших на возникновение, формирование и содержание трактата И. Канта «Спор факультетов».

В первом параграфе«Возникновение спора» , автор рассматривает ближайшие причины формирования составляющих трактата И. Канта.Речь идет о внешнем давлении и, прежде всего, идеологическом– со стороны богословского факультета.После издания трех критик Кантв полноте затрагивает сферу религиозных представлений в своей «Религии в пределах только разума». Свой труд он публикует не сразу:цензуру прошла только первая часть «Об изначальном зле в человеческой природе». Обойти цензурные запреты Кант решил путем издания всего труда, передав работу философскому факультету –в качестве научного издания. Примечателен тот факт, что получив выговор от короля, философ оправдывается в т.ч. и тем, что он не выходит «за пределы философского исследования религии» и лишь описывает полемику «между факультетскими учеными теологической и философской специальности». Таким образом, по мнению автора, факультетское столкновение становится для Канта наиболее возможным решением проблемы цензуры, равно как и идеологического давления в целом. «Спор философского факультета сюридическим» - вторая часть трактата также возникает как составляющая «Спора факультетов» по причине цензурного гнета: в 1797 г. статья не прошла цензуру, а потому вышла уже после смерти Фридриха-Вильгельма II в следующем (1798) году в составе нового трактата И. Канта.

Несколько иначе обстоит дело с написанием третьей части трактата: «Спор философского факультета с медицинским», которая, по сути, явилась ответом философа на метафизические искания профессора анатомии и физиологии майнцской высшей школы Самуила Томаса Зёммерринга.Зёммеринг в своем труде коснулся проблемы, которая, по словам самого Канта, провоцирует спор двух факультетов по вопросу о границах их компетенции.

Таким образом, отдельные проблемные стороны существования философского факультета, связанные с давлением власти, излишней ревностью цензуры, недоразумениями в метафизических изысканиях современников способствовали формированию системного подхода в мысли Канта к пониманию факультетских компетенций университета и определились формально в появлении кантовского трактата.

Во втором параграфе «Историко-политическая обстановка «Спора»» , автор рассматривает появление «Спора факультетов» как исторически актуальное событие, определяет исторические корни причин написания трактата, указанных в первом параграфе. Прежде всего, автор утверждает: появление «Спора факультетов» стоит в непосредственной связи с политическими ориентирами образовательной системы Германии конца XVIII века. В Германии процесс формирования образовательной системы тесно связывается с огосударствлением университетов, которое сориентировало университеты на образование государственной элиты и, кроме того, придало новый статус и возможности собственно системе высшего образования.

Кантовский спор низшего факультета с высшими проистекает из двойной роли университета как ученой корпорации и государственного учреждения. Основная причина – различное восприятие представителей высших факультетов и низшего, как государственных служащих. Само деление факультетов на высший и низший, по мнению Канта, определяется степенью государственной заинтересованности в сфере знаний, представляемых факультетом. В определении особенностей высших факультетов Кант использует нормативный подход, полагая в основу их деятельности нормативное положение (конкретный текст), признанное и утвержденное государством. Основанием деятельности низшего факультета Кант усматривает естественную потребность разума в определении истины, а потому и утверждает необходимость в контроле высших факультетов со стороны низшего. Такое распределение ролей, по мнению автора, нельзя признать вполне уравновешенным, поскольку, исключая разум из компетенции высших факультетов (прежде всего, богословского), Кант тем самым отрицает за ними научный метод работы. Философ разводит высшие факультеты как составляющие политической системы государства и как составляющие научного мира и говорит о них преимущественно как о политических явлениях. В то же время, он ничего не говорит о том, что сама свобода исследований для философского факультета имела нормативное основание (Указ 1770 г.).

Кант искусственно заостряет проблему взаимоотношений факультетов, что создает почву не только для охраны границ компетенции низшего факультета, но и для перехода последним границ высших факультетов. Отстаиваемая академическая свобода в кантианском смысле предполагает не все академические предметы, но только те, которые представлены философским факультетом.Последний у Канта претендует не на равное положение, а на статус арбитра в вопросах научной компетенции.

Отождествление научного метода с методом философского факультета не является ошибкой, в некотором смысле здесь очевиден временной перехлест, который представляет ситуацию, свойственную средневековому университету, действительной и в XVIII веке. Средневековый университет делился на четыре факультета: богословия, юриспруденции, медицины и философии. Эта субординация соответствует структуре наук и структуре интеллектуальной жизни в средние века. В этой системе наук обладание философией для каждой науки было представлено как обладание наукой, поэтому исторически богословие в частности действительно обязано философии языком и статусом науки, собственно научным методом.

КXVIII веку ситуация в корне изменилась, высшие факультеты оформились как вполне самостоятельные, обладающие веками наработанными принципами работы с материалом, которые вполне укладывались в представления о научном методе. Примечательно и то, что последующий рост философского факультета, приобретение им новых возможностей в продолжение XIX и XX веков, привели к тому, что философский факультет стал по факту таким же, как и прочие, т.е. (используя кантовский лексикон) факультетом дельцов. Пресловутая свобода была утрачена, собственно философия значительно потеснена рядом исторических, филологических и пр. дисциплин.

Кант, таким образом, предлагает рассмотреть не действительный университет, а скорее идею университета. Деление на факультеты, по его мнению: на три высших и низший философский, было основано согласно принципу, пусть даже смутно, лежащему в разуме. Однако идеализированное представление университета не лишает кантовский трактат содержательной актуальности, поскольку сам спор, по признанию философа, ведется «за влияние на народ», т.е. очевидно имеет политическую подоплеку. В полемике Канта проглядывает желание философского факультета занять новое (доминирующее) место в политическом положении университетских факультетов, которое на практике выражается в требованиях: 1) способности автономного суждения и 2) праве свободной критики в среде ученой публики. Спор факультетов здесь является инстанцией-средством, позволяющим философу избежать прямого столкновения с государственной властью.

Платформой для осуществления этого спора Кант провозглашает разум, средства которогофилософ считает прерогативой исключительно низшего факультета. Здесь факультеты снова оказываются в неодинаковом положении. «Незаконный спор» отвергается Кантом как действительный потому, что в нем отсутствует единое основание для выяснения отношений:философский факультет признается не соответствующим интересам высших факультетов и правительства. Однако и тот спор, о котором Кант говорит как о законном, по сути, представляет такое же беззаконие: высшим факультетам, в частности богословскому, запрещено выходить за границы своих статутов и пользоваться средствами разума, что делает сам спор невозможным. Здесь напрашивается простой вывод: Кант и не собирается спорить, его цель не выяснение границ компетенций факультетов, а завоевание интеллектуального пространства для критической философии. Такой спор невозможен без перехода границ, а значит, законного спора здесь быть не может. Но И. Кант другого мнения. Его ход рассуждений в «Религии» и «Споре» ясно дает понять, что переход границ возможен и легален.

Переход границ в сторону богословия для философа чрезвычайно важен, поскольку этим он решает проблему противовеса гражданской власти. Кант использует богословие (религиозные метафоры) в рассмотрении государственной власти, но также в обратной связи в рассмотрении богословия он апеллирует к помощи государства. Для критической философии в рамках «политического богословия» возникали точки соприкосновения с правительством. Кант не стремится подчинить разумный принцип государству, а потому в дальнейшем рассмотрении реализации разумного принципа в гражданском обществе нуждается в том, что может уравновесить в рассуждениях вес политической власти. Философ говорит о возможности совместной реализации нравственного добра и прямо называет такой вариант объединения людей этически-гражданским обществом, но в Германии, которая в XVIII столетии не имела парламента, обладала слабо развитой экономикой и рассеянной общественностью, кантовская «общественность» казалась простым постулатом. Эта недостаточность была дополнена богословскими аналогиями, такими как «невидимая Церковь». Религиозная форма придала идее Канта не только наглядность, но и восприятие ее в качестве действительности. Поэтому философ излагает свои представления о моральном обществе прямо языком богословия.

В итоге в «Споре факультетов» Кант не оставляет для богословия возможности самостоятельного существования как научной дисциплины, однако, сложившуюся ситуацию он не считает для богословия проигрышной.В «Предисловии ко второму изданию» первой «Критики» философ представляет критический разум как единственно возможное средство для борьбы с традиционными врагами аутентичного богословия: атеизмом, материализмом, скептицизмом, неверием свободомыслия и т.д. В своей критической системе Кант выступает в целом как критик философского наследия, а потому выступление с платформы критического разума против богословия равнозначно выступлению против философского в богословии, воспринимаемого как доктринально (выходя за пределы допустимого для разумного познания), так и методологически (как ошибочного метода, допускающего злоупотребления рассудочного дискурса). Здесь Кант категоричен, и такая крайность методологической позиции в споре заставляет его для достижения поставленных задач принимать последовательные решения, которые не могут быть объяснены с позиции политической целесообразности и открывают иное – религиозное измерение «Спора».

Втретьем параграфе «Богословско-философский (религиозный) контекст «Спора»: проблема религиозности и конфессиональной ориентации И. Канта» , автор рассматривает появление «Спора факультетов» в контексте религиозных ориентиров Канта. При всех попытках избежать в рассуждениях недостоверного, в вопросах практической философии Кант опирается на веру целиком и, отвергая достоверное знание божественных сверхчувственных реалий, предлагает «верить в него (Вседержителя) морально-практически». Таким образом, недоступное для теоретического разума, для практического предстает уже необходимым. Церковной (исторической) вере Кант противопоставляет «чистую религиозную веру», а выступая с критикой против исторических религий, противопоставляет им не истинную философию, но «одну истинную религию». Такой стиль позволяет проблему систематического определения религии критической философией теперь сформулировать на собственно религиозном языке. Это приводит к особому виду возобновленного рассмотрения различения между богословием и этикой, которые теперь встречаются в границах религиозного языка. Поэтому для И. Канта спор с богословием является действительностью, которая осуществляется не на платформе публичного столкновения и не на платформе формального разума, а на почве осмысления религиозной по сути практической истины человеческого духовно-нравственного совершенствования. Уже тот факт, что философ переходит границу, которую сам же проводит для философского факультета, прямо указывает на признание единого интеллектуального пространства для богословия и философии.

Автор затрагивает и проблему «религиозного» в критической философии, рассматривает мнения сторонников безрелигиозной трактовки кантовского критицизма в отечественном кантоведении и приходит к следующим положениям: 1) в системе теоретического разума, вопреки представлению Кантом в пределах теоретического разума Бога как голой трансцендентальной идеи, сторонники этого взгляда приписывают этой идее эмпирическое содержание, антропоморфически гипостазированное из тех критических моментов философии Канта, которые призваны оградить критическую философию от метафизического наступления; 2) в системе практического разума бытие Божие постулируется Кантом как необходимое в связи с существованием действительных проблем реализации нравственных принципов в жизни. Умозрительное (как лишь идеи) или символическое (как прогрессирующего человечества) бытие Бога оставляют задачи нерешенными, а главную цель – недостижимой; 3) в дискурсе «Критики способности суждения» идея свободы и идея Бога получили развернутое метафизическое обоснование.Нравственная возможность атеиста, как она представлена в третьей «Критике», представляет альтернативу, в которой он может быть или безнравственным, или бессмысленным. Поэтому следует исходить из невозможности совершенного отрицания предметов веры как таковых на основании критической философии.

Здесь возникает необходимость определить богословско-философскую (религиозную) понятийную платформу, которая в «Споре факультетов» в частности, и вообще в споре о компетенциях богословия и философии в интерпретации И. Канта является отправной точкой для рассмотрения им богословия с позиции критической философии.Автор, рассмотрев различные религиозные импульсы, воспринятые философом, остался на наиболее традиционных позициях для немецкого кантоведения, определяющих исходным пунктом религиозных воззрений Канта лютеранский (кёнигсбергский) пиетизм и труды таких авторов как А.Г. Франке, Ф.Я. Шпенер,граф Николаус фонЦинцердорф. Многие стороны религиозной философии Канта объясняются влиянием этой идейной основы. Так, в формальном отмежевании от всякой «исторической веры» явно прослеживается факт конфессиональной (пиетистской) основы различения духовно-нравственной жизни в Боге и исторического Христианства. Среди различных «исторических вер» статус религии философ усваивает исключительно Христианству. При этом его межконфессиональность также не может рассматриваться вне религиозных позиций, поскольку приватизация религии была рассмотрена положительно именно в богословии пиетизма. В «Религии» философа речь заходит об искуплении и даже о божественном вмешательстве, сам образ которого нельзя считать случайным, поскольку последний является одним из центральных понятий Шпенеро-Франкесской богословской системы, равно как и предпоставление «нравственного» действию благодати.

Можно утверждать поэтому, что для критической философии Канта использование богословских коннотаций не является лишь риторическим приемом. Спор факультетов, который самим философом определяется как именно спор об истине, предполагает единое интеллектуальной пространство для философской критики и богословского знания и осуществляется на единой идейной основе, которая может быть положительно определена как религиозная и даже конфессиональная (пиетизм).

Вторая глава «Аксиологический контекст «Спора факультетов». Проблема безусловной и практической истины в философии И. Канта» посвящена богословскому анализу предмета столкновения факультетских компетенций, т.е. определению Кантомистины в философской и религиозной позициях.

В первом параграфе«Понятие религиозной истины» , автор рассматривает собственно понятие истины в философии И. Канта, ее религиозные коннотации. Автор исходит из того, что в своем трактате Кантзакрепляет за философским факультетом исключительное право на научную истину и научный метод. Однако философия здесь переходит спекулятивную границу и уже притязает «на преимущественное право определять смысл тех или иных мест Писания». Характер истины теряет свою отвлеченность и конкретизуется в практических требованиях педагогического характера.

В определении истины в критической философии И. Канта автор отталкивается от номинальной дефиниции истины, содержащейся в заключении «Трансцендентальной эстетики», согласно которой истина является «соответствием знания с его предметом». Автор утверждает: философ, определяя критерий истинного знания, говорит исключительно о критерии истинности для знания, совершенно отвлекаясь от его материи. По Канту, возможным оказывается лишь «логический критерий истины», т.е. негативное условие истины, как соответствие знания со всеобщими и формальными законами рассудка и разума. Данное определение истины Кант в дальнейшем конкретизирует, т.е., в пределах «Критики чистого разума», продолжает рассмотрение собственно возможности существования такого единого безусловного критерия для всякого знания. Отталкивается в своих рассуждениях Кант именно от идеи единства знания: познавательного единства априорного происхождения. Истинность здесь предстает как основа данного единства. Трансцендентальное единство самосознания определяет возможность априорного познания, так что все многообразные представления, которые даны субъекту в созерцании могут считаться его собственными представлениями. Здесь всеобщее тождество апперцепции достигается благодаря тому, что единство апперцепции представляет собой синтез. Таким образом, Кант открывает высший принцип всякого применения рассудка, который состоит в следующем: все многообразное в созерцаниях подчинено условиям первоначально-синтетического единства апперцепции.

Кант не останавливается на единстве рассудочного познания; рассуждая о разуме вообще, уже в рамках «Трансцендентальной диалектики» философ говорит о нем как о высшем способе познания, который преодолевает ограниченность рассудочного познания и в вопросах истинности представляет поиск безусловного. Рассудочные понятия, при их априорном происхождении, заключены на эмпирическом содержании, поэтому они только поставляют материал для умозаключений, сам же термин «понятие разума», по мнению Канта, показывает, что такие понятия не ограничиваются сферой опыта, но служат для концептуального познания. Концептуальный характер познания в данном случае предполагает необходимую связь понятий чистого разума и того, «чему подчинен весь опыт», т.е., по словам Канта, «безусловного». Собственно же трансцендентальное понятие разума, поэтому, есть понятие целокупности условий для данного обусловленного. В своем стремлении к определению обусловливающего разум стремится к безусловному и поэтому объективное применение чистых понятий разума Кант называет «трансцендентным».Трансцендентный характер кантовского «абсолютно безусловного» определяется все же лишь направлением разума к безусловному условию, что не позволяет говорить о познании вещей в положительном смысле.

Тем не менее, стремление разума довести синтетическое единство в применении рассудочных понятий до абсолютно безусловного, определяется философом как «разумное единство явлений», в котором синтетическое единство условий открывает качественно новый уровень истинного, формирующийся в системе трансцендентальных идей. Выстраивая систему трансцендентальных идей, Кант выделяет в общем множестве трансцендентальных идей три класса, из которых к познанию безусловного имеет отношение именно третий класс, определяющий возможность представления «высшего условия возможности всего, что можно мыслить», т.е. сущности всех сущностей. Здесь возникает идея чистого разума «для трансцендентального познания Бога». При этом разумное единство приводит не к образованию представления лишь о целостности познания, но к представлениюотдельной вещи посредством понятия, которую, как идею «совокупности всего возможного» философ называет «идеалом чистого разума». «Логическое» здесь уже трансформируется в понятие «принципа»: так постепенно истина, изначально представляющая собой прерогативу чистой спекуляции, постепенно наполняется практическим содержанием. Поэтому в морально-практическом значении вера в сверхчувственное получает право на существование: определяемая разумом моральная цель для человека истинна, впрочем, говорить при этом о действительности существования условия практической истины (высшего блага), т.е. собственно о Боге и бессмертии души на основании разума нельзя.

Таким образом, вопрос о наличии «единого интеллектуального пространства» решается условно положительно, и в этой связи выстраивается совершенно особая схема «Спора факультетов». Совершенного отрицать предметы веры как таковые на основании критической философии невозможно. Последняя оспаривает исключительно возможность их разумного обоснования с аподиктической достоверностью: трансцендентальная теология не претендует на богословскую Истину, но только на богословские истины, т.е. варианты ее формального выражения. Философ вступает в диспут с богословием как научной дисциплиной. И в этом вызове критической философии действительным предметом спора является богословско-философский язык, система категорий, до сих пор использовавшаяся для выражения сверхчувственных истин христианского богословия, поскольку религиозная философия здесь является не «доктриной», но – «дисциплиной». В критическом рассмотрении богословских положений, соответственно, оспаривается научный метод богословия, который уже не может считаться таковым хотя бы потому, что в своей реализации (доказательства бытия Бога) он с позиций разума посягнул на область сверхчувственного. Кант в этом отношении готов скорее отрицать (познавательную способность разума), а потому в рассуждениях о том, что превосходит разумное познание он совершенно апофатичен. Речь ведется поэтому о практической истине, сопоставимой с собственно религиозной, поскольку только в нравственном преломлении безусловная истина-идеал наполняется содержанием, а значит, начинает существовать не лишь как пустой ноумен. Само отвлеченное понятие «истина» у философа здесь конкретизируется и в дальнейшем уже рассматривается как высшее благо – абсолютная цель, в границах которой и должна определяться в целом человеческая мотивация. В рассмотрении постулатов практического разума Кант определяет высшее благо как совокупность нравственного идеала и нравственной цели, собственно речь идет о «высшем первоначальном благе» и «высшем производном благе».

Во втором параграфе «Высшее первоначальное благо» , автор рассматривает основные истины естественной теологии, вопрос свободного от антропоморфных примесей теизма, как они были представлены И. Кантом. Автор утверждает: в самом понятии Бога Кант не усматривает проблемы: речь идет о Боге как высшем условии возможности всего, что можно мыслить, т.е. собственно Творце. Принципиальным в то же время здесь является то, что Бог в качестве причины в творении присутствует всегда как Вседержитель, но не стоит к миру в отношении взаимодействия: из понятия Бога как причины мира философом не выводится система взаимоотношений с Ним.В вопросе творения и поддержания мира деятельность Творца относится именно к ноуменальному миру, потому что сказать, что «Бог – Творец явлений», т.е. того, что представляется лишь в восприятии – было бы противоречием. Философ говорит о ноуменальном творении, и в этом смысле принимает Бога как причину существования, но отвергает Его как причину самого времени. Кант сопротивляется и пиетистскому восприятию этой мысли: выведению имманентного миру события из действия Бога. Речь здесь идет не только лишь о чудесах, но, прежде всего, о возможности религиозного опыта, как он представлен у А. Г. Франке. Таким образом, Кант сохраняет и независимость Бога от необходимой связи с миром, и возможность нравственной свободы, которая в целеполагании человека играет основополагающую роль.

Цель творения Богом мира основывается в познании возможности высшего производного блага (морального мира). Конечную цель творения Кант усматривает в его моральном совершенстве, которое может состоять только в использовании разума. В таком ракурсе Бог открывается человеку как совершенный идеал, однако, в силу проблематичности рассуждений и утверждений о Нем – как трансцендентальный идеал. Кант подчеркивает своеобразие трансцендентального идеала вопреки множеству идей как регулятивных принципов. Этот идеал представляет собой совершенное, неограниченное бытие, полноту реальности и высшее благо, философ приписывает ему все свойства, усваиваемые университетским богословием.

Представление о Боге только в качестве Творца мира и его Господина, по мнению Канта, не может ничего пробудить в человеке. Но если Он понимается как высшее благо, это вызывает интерес к Существу, Которое могло бы компенсировать наш благой образ действий, а значит, и сохранить в качестве объекта цели то, что нам определено нравственным законом. Постулат существования Бога и возможности Его Царства определяет, таким образом, осуществление высшего (производного) блага как религии в качествеморально обусловленной веры.

Кант затрагивает и традиционный для богословия вопрос божественного Провидения, который рассматривается им в контексте представлений о целесообразности в природе. Кант отвергает возможность построения богословия на основании осмысления целесообразности природных форм. Сравнительно с ранней «Метафизикой» философ отходит о необходимой закономерности в представлениях божественных намерений и действий. Понимание закономерности теперь для него неотделимо от субъективной основы, и в «Критике способности суждения» речь, поэтому, идет не о Провидении, но скорее о трансцендентальном принципе субъективной целесообразности, который apriori образует рефлектирующая способность суждения. С пониманием Провидения необходимо связан и вопрос о божественном предвидении. Исключая антропоморфизмы из понятия предвидения, он отрицает в Боге временнóе познание, предполагающее наличие причинно-следственной связи. Поэтому философ в «Споре факультетов» говорит о том, что для Бога нет различия между «распознанием» и определенным «знанием»; Бог не мыслит в границах схем человеческого разумного познания, иначе познание «свободных поступков» было бы невозможно.

В рассмотрении моральной целесообразности мира, философ затрагивает и проблему происхождения зла. Зло для Канта – это только отрицание добра, благодаря чему только добро обладает действительным существованием. Отсюда направляется Бог в Своем Провидении не на зло, но на удаление зла через развитие зачатков совершенства. Бог не использует зло положительным образом, управляя им через соединение с добром. Зло настолько присуще миру, насколько необходимым для себя его определяет свободное разумное существо – человек. Поэтому здесь можно сказать, что зло допущено от вечности на основании высшего блага свободы, так что зло уже не является моральным воспитательным инструментом Бога, запечатленным божественной необходимостью.

Таким образом, в учении о Боге Кант представляет программу «негативной мудрости», представляющую параллель апофатического богословия, сам метод которой Кант определил для себя еще в «Критике чистого разума»: представив необходимым в рассуждениях о Боге удалить из него все, что противоречит высшей реальности и относится только к явлению (к антропоморфизму в широком смысле).

Втретьем параграфе «Высшее производное благо» , автор рассматривает центральный аспект практической истины Канта – моральный мир. Последний по факту является высшим благом: объединением высочайшего блаженства с высочайшей степенью способности быть достойным этого блаженства и в этом виде является действительной целью. Этот мир – умопостигаемый, у Канта он предстает как практическая идея, которая в силу своего практического влияния может и должна влиять на чувственно воспринимаемый мир; моральный мир уже предстает не как отвлеченная идея высшего блага, но как практическая реализация, а это означает, что субъект безусловного закона, т.е. человек, поскольку он является субъектом закона, обладает абсолютной ценностью. Человек сам есть конечная цель, поскольку он необусловлен, для других его воля владеет конечной целью,  а именно, высшим подвигающим к действию благом, субъективная реальность которого, согласно Канту, предполагается в виде постулатов. Примечательно то, что определение безусловной ценности человеческого существа ставит его в необходимое соотношение с субъективно постулируемой реальностью, вводящей дискурс абсолютной целесообразности в сферу собственно религиозного.

Осуществление идеи морального мира, необходимо предполагает преодоление личного, или нравственного зла. Следует сразу заметить, что концепция радикального зла у Канта еще современниками была отмечена как следование богословской постановке вопроса. Однако в рассмотрении Канта встречаются и принципиальные особенности. Так, если речь идет о применении ценностных характеристик непосредственно к человеку и прямо к человеческой природе, то для Канта это становится возможным только при условии сохранения принципа свободы. Под природой человека философ понимает только субъективное основание применения его свободы вообще, которое предшествует всякому действию, впрочем, конфликт мотивов, как платформу греховного деяния, философ принимает как эмпирический факт. Кант прямо отходит от пиетистских (богословских) установок, предполагающих взаимодействие грехов, даже переход от одного греха к другому,  в богословской парадигме наследования. Свобода воли определяется только через максимы, причем побуждением к морально благим деяниям может быть только моральный закон. Поэтому он говорит о том, что действительным основанием злого поступка может быть только акт свободы, т.е. злая максима. Для этой максимы иного основания, кроме как такого же акта свободного произволения мы не можем указать, не вступив в противоречие с действительностью нравственной ответственности и моральным характером происходящего. Примечательно здесь то, что описывая появление зла в человеке, Кант обращается к Священному Писанию, и замечает, что появление зла связывается непосредственно с моментом первого греха, т.е. актом свободного произволения.

С точки зрения Канта, непреложность нравственного закона, его безусловный характер является основанием для того, чтобы мыслить возможным нравственное преобразование. Таким образом, противоположным основанием постоянно довлеющей греховной склонности к нравственному злу противостоит непреложный моральный закон. Однако наличие столь устойчивой нравственной платформы не лишает проблему ее остроты, поскольку в существующих условиях нравственный человек никогда не сможет преодолеть склонность к злу. Отсюда философ предлагает модель бесконечного морального прогресса, в которой открывается перспектива морального мира.

Поскольку постоянное продвижение вперед от не вполне доброго к лучшему всегда остается неудовлетворительным, здесь возникаетмотив божественного дополнения, который в критической философии Канта не представляется однозначным. Автор утверждает, что выход в данной ситуации может быть представлен лишь в действительном участии идеала чистого разума, очевидно, не как просто пустого понятия. В «Критике способности суждения» Кант недвусмысленно дает понять, что всякое посягательство на действительность морального Миродержца приводит либо к нанесению ущерба моральному убеждению, либо лишает самого человека возможности морально предписанной ему конечной цели. Кант пишет о том, что чистый разумдает нам в моральном законесубъективно конститутивный принцип в понятии объекта, который должен стать действительным посредством наших поступков в мире соответственно этому закону.

В «Критике чистого разума» философ определяет свободу в практическом смысле как независимость воли от принуждения импульсами чувственности или как способность начинать событие спонтанно. Для того чтобы осмыслить возможность последнего, Кант предлагает различать причинность всякой сущности в качестве умопостигаемой по ее действию как вещи в себе и в качестве чувственной, как явления в чувственно воспринимаемом мире. Все явления в силу первоначально-синтетического единства апперцепции выстраиваются в закономерную систему, напротив, мир ноуменальный невозможно помыслить, а это значит, единственная причинность мыслимая в этом мире – спонтанная. Но эта спонтанная причинность – свобода в практическом разуме оказывается неразрывно связанной с моральным законом. Кант прямо называет свободу «ratioessendi морального закона», т.е. «смыслом существования», в свою очередь моральный закон есть «patiocognoscendi свободы», т.е. «процесс познания». Предположение трансцендентальной свободы определяет действенность морального закона. Таким образом, в трансцендентальной идее свободы для Канта соединяется моральный закон и трансцендентный мир вещей в себе. Моральный закон является своеобразным окном из мира вещей в себе в мир явлений, которое открывает человек, обращаясь к нравственной свободе. И если было бы противоречием сказать, что «Бог – творец явлений», иначе говоря, представить внешнее воздействие Бога, то осуществляемое в пределах нравственной свободы божественное воздействие оказывается собственным, а значит и не нарушающим автономию воли.

Практическая свобода является эмпирическим фактом: мы узнаем ее в существовании морального закона и опыта рациональной мотивации. Она является лишь постулатом разума, фактом, действительное объяснение которого должно представить разум как переход от умопостигаемого характера, даже от ноуменального мира к причинности мира явлений, но это невозможно, поскольку находится за пределами разумного познания. Определение свободы возможно толькорефлективно - через ее сопоставление и противопоставление необходимости. Кант формулирует проблему свободы и необходимости в виде антиномиии обращается к этой теме постольку, поскольку она создает условия для того, чтобы можно было «в пределах только разума» говорить о факте человеческой свободы. Потому что если изначально истина определяется как соответствие знания с его предметом, то познание действительной абсолютной онтологической - религиозной истины предполагает необходимое знание вещей в себе, что невозможно. Однако при этом остается возможным, и это только благодаря свободе, разумно определить действительность этого бытия и полноценно воспринять его практически в нравственно свободном деянии. Свобода для Канта не случайно оказывается более прочным постулатом, нежели бытие Бога (безусловной первопричины) и бессмертия души (загробного мира). Только через окно свободы мы можем разумно усматривать эти целеобразующие для человека (религиозные) столпы его нравственности в глубине непознаваемой ноуменальной действительности.

В Заключении подводятся основные итоги работы. Главная мысль такова: Особенности полемики, развернутой И. Кантом в пределах трактата, известная категоричность суждений объясняются тем, что «Спор факультетов» И. Канта является исторически обусловленным явлением, находящимся в преемственной зависимости от исторического столкновения университетских факультетов. Для самого Канта причина столь резкого наступления на университетское богословие заключается в борьбе за истинное познание, что явно следует из текста «Спора». Спор с богословским факультетом ведется в русле общей критики философского метафизического знания, что позволяет философу критиковать философское оформление богословских представлений, но лишь с позиции метода. Кант вообще не затрагивает проблему сверхчувственного знания, за исключением постулатов практического разума, наличие которых определено его моральной потребностью.Философ отрицает безусловную «истинность» тех богословских положений, которые выносят понятие практической истины за рамки морального контекста. Впрочем, их право на существование не отрицается, скорее игнорируется, как несущественное для практического познания, не несущее регулятивной нагрузки.В свою очередь, понятие практической (религиозной) истины в философии Канта стоит целиком на антропологической платформе, в пределах которой усматривается и возможность (субъективного) конститутивного утверждения сверхчувственного в форме моральных постулатов.Божественное вмешательство, представляемое философом в качестве необходимого условия совершенного морального мира, может мыслиться только в рамках понятия трансцендентальной свободы, определяющей в собственности деяния единство мира нравственного и ноуменального.

III. Публикации по теме диссертационного исследования

1. Уланов Михаил, священник. «Спор факультетов» И. Канта: философский факультет и богословский оппонент в аксиологической парадигме. Сайт: www.bogoslov.ru

2.  Уланов Михаил, священник. Нравственная свобода как религиозное чудо. Наблюдения над философией религии И. Канта. Сайт: www.bogoslov.ru 

[1]Гулыга А.В. Немецкая классическая философия. М., 2001; Гулыга А.В. Кант. М., 1977.

[2]Асмус В.Ф. Иммануил Кант. М., 1973;Асмус В.Ф. Проблема целесообразности в учении Канта об органической природе и в эстетике / Кант Иммануил.Сочинения в шести томах. Т. 5. М., 1966.

[3] Ойзерман Т.И. Иммануил Кант – родоначальник классической немецкой философии/ Кант, ИммануилСочинения в шести томах. Т. 1. М., 1963; Ойзерман Т.И. Философия Канта и современность. М., 1974.

[4]Виндельбанд В. От Канта до Ницше//Виндельбанд В. История новой философии в ее связи с общей культурой и отдельными науками. М., 1998.

[5]Кассирер Э. Жизнь и учение Канта. С-Пб., 1997.

[6]Нарский И.С. Кант. М., 1976.

[7] Калинников Л.А. Кант в русской философской культуре. Калининград, 2005.

[8] Бородай Ю. М. Воображение и теория познания. М., 1966.

[9]Borowski L.E. Darstellung des Lebens und Charakters Immanuel Kants.Brüssel, 1968.

[10]КассирерЭ. – Цит. соч.

[11]ReuschChr.F. Kant und seine Tischgenossen. AusdemNachlasse des jüngstenderselben // AetasKantiana 211 (Brüssel, 1973) 5.

[12]Schröpfer H. Danovius und Kant.EinigeergänzendeAnmerkungenzudem Brief von Ernst JakobDanovius an Immanuel Kant vom 12.Januar 1770 // Aufklärung, interdisziplinäreHalbjahresschriftzurErforschung des 18.Jahrhunderts und seiner Wirkungsgeschichte.1992, Bd.7.

[13]Malter Rudolf (ed.). Immanuel Kant in Rede und Gespräch.Hamburg, 1990.

[14]Ebbinghaus Julius. Kantinterpretation und Kantkritik (1924; 2. erweiterte und veränderteFassung 1968) // GesammelteSchriften, Bd. III: Interpretation und Kritik.Bonn, 1990; Ebbinghaus Julius.Über die Idee der Toleranz. Einestaatsrechtliche und religionsphilosophischeUntersuchung (1950) // GesammelteSchriften, Bd. I: SittlichkeitundRecht. Bonn, 1986.

[15]Тимофеев А. И. Исследование оснований бытия человека в классической немецкой философии. Диссертация на соискание ученой степени доктора философских наук. С-Пб., 2001.

[16]ДоронинаН.С. Проблемаверы. Этический аспект. (И. Кант и русская философия всеединства). Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. С-Пб., 2000.

[17]Соловьева Н. С. Философия как метафизика: И. Кант и баденская школа неокантианства. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук. Екатеринбург, 2010.

[18]Бурлака Д.К. Мышление и Откровение. С-Пб., 2007.

[19]Антисери Д., Реале Дж. Западнаяфилософияотистоковдонашихдней. Т. 2. Электронныйресурс: http://www.mylib2004.netfirms.com/IIPensieroOccidentale1/

[20]Жильсон Э. Средневековая философия. М., 1998.

[21]Виндельбанд В. От Канта до Ницше//Виндельбанд В. История новой философии в ее связи с общей культурой и отдельными науками. М., 1998.

[22]HödlLudwig, Privatdozent. Der Anspruch der Philosophie und der Einspruch der TheologieimStreit der Fakultäten. H. 4. München, 1960.

[23]Moraw Peter. GesammelteBeiträgezurdeutschen und europäischenUniversitätsgeschichte: Strukturen – Personen – Entwicklungen. Volume 31.Leiden & Boston, 2008.

[24]Höflechner W. BemerkungenzurDifferenzierung des Fächerkanons und zurStellung der philosophischenFakultätenimÜbergangvom 18.auf das 19. Jahrhundert // R. Chr. Schwinges (Hrsg.).Artisten und Philosophen.Wissenschafts- und WirkunsgeschichteeinerFakultätvom 13.biszum 19. Jahrhundert.Basel, 1999.

[25]Bosse H.  Der geschärfteBefehlzumSelbstdenken.EinErlass des Ministers v. Fürstan die preussischenUniversitätenim Mai 1770. // F. A. Kittler/M. Schneider/S. Weber (Hrsg.).Diskursanalysen 2.Institution Universität.Opladen, 1990.

[26]Lundgreen P. Examina und TätigkeitsfelderfürAbsolventen der PhilosophischenFakultät.Berufskonstruktion und Professionalisierungim 19.Jahrhundert // R. Chr. Schwinges (Hrsg.), Artisten und Philosophen. Wissenschafts- und WirkunsgeschichteeinerFakultätvom 13.biszum 19. Jahrhundert.Basel, 1999.

[27]Pannenberg W. Anthropologie in theologischerPerspektive.Göttingen, 2011.

[28]Rendtorff T. Kirche und Theologie.Gütersloh, 1966.

[29]Walzer M. Exodus und Revolution.Berlin, 1988.

[30]Ebbinghaus Julius. Mensch und Ratio im Europa der Neuzeit (1957) // GesammelteSchriften, Bd. III: Interpretation und Kritik. Bonn, 1990.

[31]Ölmüller W. Die unbefriedigteAufklärung.BeiträgezueinerTheorie der Moderne von Lessing, Kant und Hegel.Frankfurt, 1979 (1969).

[32]Blumenberg Hans. «Was istanKantsWendung das Kopernikanische?» // Blumenberg Hans. Die Genesis der kopernikanischen Welt. Frankfurt, 1975.

[33]HirschE. C. HöchstesGutundReichGottesaufErdeninKantskritischenHauptwerkenalsBeispielfürdieSäkularisierungseinerMetaphysik. Diss. HD, 1968.

[34] Шмелев В. Д. Атеистические идеи «Критики чистого разума» // Кантовский сборник. Вып. 8. Калининград, 1983.

[35]Нарский И.С. – Цит. соч.

[36] Калинников Л.А. Кант в русской философской культуре. Калининград, 2005; Калинников Л.А. Постулаты практического разума в свете кантовской философии истории // Кантовский сборник. Калининград, 1983. Вып. 8.

[37]Луговой С.В. Интерпретация Библии в практической философии Иммануила Канта. Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. Калининград, 2007.

[38]EbbinghausJulius. KantinterpretationundKantkritik (1924; 2. erweiterteundveränderteFassung 1968) // GesammelteSchriften, Bd. III: InterpretationundKritik.Bonn, 1990.

[39]AdlerM. DasSoziologischeinKantsErkenntniskritik.EinBeitragzurAuseinandersetzungzwischenNaturalismusundKritizismus.Aalen, 1975 (1924).

[40] Судаков А. К. Абсолютная нравственность. Этика автономии и безусловный закон. М., 1998; Судаков А.К. Подлинная самость. Разум как свобода в кантианском этическом персонализме // Философия и культура (Москва), 2008, 3.

[41]BlumenbergHans. KantunddieFragenachdem‚ gnädigenGott // StudiumGenerale, 7 (1954).

[42]WimmerReiner. KantskritischeReligionsphilosophie. Berlin – New York, 1990; Wimmer Reiner. Die Religionsphilosophie des «Opus Postumum» // FriedoRicken/Francois Marty (Hrsg.). Kant überReligion.Stuttgart, 1992.

[43]Хинске Н. «Критика чистого разума» и сфера свободы для веры. К вопросу  о восприятии Канта ранним  йенским кантианством - Электронный ресурс: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000052/index.shtml;

[44]DüsingKlaus. DieTeleologieinKantsWeltbegriff // KantstudienErgänzungshefteBd. 96, 2. Bonn, 1986.

[45]BrandtReinhard. GerechtigkeitbeiKant. // JahrbuchfürRechtundEthik, 1 (1993).

[46]Lehner Ulrich. KantsVorsehungskonzept auf demHintergrund der deutschenSchulphilosophie und –theologie.Vol. 149. Leiden – Boston, 2007; Lehner, Ulrich L. TheologiaBenedictinaetKantiana. Zur Kant-Rezeption der BenediktinerIldefons Schwarz und Ulrich Peutinger. In: Norbert Fischer (ed.), Kant und der Katholizismus. Freiburg, 2005.

[47] Winter Aloysius.Der andere Kant.ZurphilosophischenTheologie Immanuel Kants. Hildesheim: Olms, 2000.

[48]Kopper Joachim.KantsGotteslehre // Kant-Studien, 47 (1955/56).

[49]Picht Georg.KantsReligionsphilosophie. Stuttgart, 1990.

[50]Pannenberg W. Theologische Motive imDenkenImmanuelKants // TheologischeLiteraturzeitung (1964) 89.

[51]GeismannGeorg. Sittlichkeit, Religion und Geschichte in derPhilosophieKants // JahrbuchfürRecht und Ethik, 8 (2000).

[52]Wood A. W. Kant’s Moral Religion. Ithaca und London, 1970.

[53]PettersonManchong José Manuel. Der Gottesbegriff in KantstheoretischerPhilosophie. Diss. - Dr. phil. – Berlin, 2008.

[54]Guttmann Julius. Der GottesbegriffKants.1 Teil.Inaugural-Dissertation.Breslau, 1903.

[55]SchmalenbachH. KantsReligion.Berlin, 1929.

[56] Rust H. Kant und Kalvin // Immanuel Kant. Festschr. z. 2. Jahrhundertsfeier seines Geburtstages. Leipzig, 1924.

[57] Paulsen F. Kant, der Philosoph des Protestantismus. Berlin, 1899.; Paulsen F. Immanuel Kant: SeinLeben und seine Lehre. Stuttgart, 1898.

[58] Kaftan J. Kant: der Philosoph des Protestantismus. Berlin, 1904.

[59]Ebbinghaus Julius.Luther und Kant (1927). // GesammelteSchriften, Bd. III: Interpretation und Kritik. Bonn, 1990.

[60]Flügel O. Kant und der Protestantismus.Langensalza, 1900.

[61]Schmidt-Biggemann Wilhelm, Reimarus Hermann Samuel. PhilosophiaPerennis. HistorischeUmrisseabendländischerSpiritualität in Antike, Mittelalter und FrüherNeuzeit.Frankfurt, 1998.

[62]Franz E. Deutsche Klassik und Reformation.Halle/Saale, 1937.

[63]Yamashita Kazuya. Kant und der Pietismus.Berlin, 2000.

[64]Lehner Ulrich. KantsVorsehungskonzept auf demHintergrund der deutschenSchulphilosophie und –theologie.Vol. 149. Leiden – Boston, 2007.

[65]Winter A. Kant zwischen den Konfessionen //Theologie und Philosophie. Jhrg. 50. 1975. H. 1.

[66]CohenH. KantsBegründungderEthiknebstihrenAnwendungenaufRecht, ReligionundGeschichte.Berlin, 1910.

[67]DüsingK. DieRezeptionderKantischenPostulatenlehreindenfrühenphilosophischenEntwürfenSchellingsundHegels // RüdigerBubner (Hrsg.).DasältesteSystemprogramm.StudienzurFrühgeschichtedesdeutschenIdealismus.Bonn, 1973; DüsingK. DasProblemdeshöchstenGutesinKantspraktischerPhilosophie // Kant-Studien 62 (1971).

[68]Burggraf Volker-Herbert. InteressenundImperativebeiKant.Inaugural - DissertationzurErlangungderDoktorwürdederPhilosophischenFakultät. Bohn, 2003.

[69]Cramer Konrad.Metaphysik und Erfahrung in KantsGrundlegung der Ethik // NeueHeftefürPhilosophie, Heft 30/31 (1990).

[70]Förster Eckart. «Was darfichhoffen?»Zum Problem der Vereinbarkeit von theoretischer und praktischerVernunftbei Immanuel Kant // ZeitschriftfürphilosophischeForschung, 46 (1992).

[71]Sprute J.ReligionsphilosophischeAspekte der kantischenEthik. Die Funktion der Postulatenlehre/ NeueZeitschriftfürSystematischeTheologie und Religionsphilosophie 46 (2004).

[72]FörsterEckart.DieWandlungeninKantsGotteslehre // ZeitschriftfürphilosophischeForschung, 52 (1998).

[73]Kopper J. «KantsGotteslehre» // Kant-Studien, 47 (1955/56).

[74]Cortina A. «DieAuflösungdesreligiösenGottesbegriffsimOpuspostumumKants» // Kant-Studien, 75 (1984).

[75]Köhl Harald. KantsGesinnungsethik.BerlinundNewYork, 1990.

[76]См. выше

[77]AdickesE. «DiebewegendenKräfteinKantsphilosophischerEntwicklungunddiebeidenPoleseinesSystems» // Kantstudien, 1 (1897).

[78]Paulsen F. Immanuel Kant: SeinLeben und seine Lehre. Stuttgart, 1898.

[79]Forschner M.Gesetz und Freiheit.Zum Problem der Autonomiebei I. Kant // EPIMELEIA. BeitragezurPhilosophie.Bd. 24.MünchenundSalzburg, 1994.

[80]WillaschekM. PraktischeVernunft. Frankfurt, 1992.

[81]TimmermannJ. Sittengesetz und Freiheit.UntersuchungenzuImmanuelKantsTheorie des freienWillens // Quellen und StudiezurPhilosophie. Bd. 60.Berlin/NewYork, 2003.

[82]Жучков В.А. «Коперниканский переворот» и понятие культуры у Канта. Электронный ресурс: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000517/index.shtml

[83]Васильев В.В. Неуловимая свобода. Проблемы оснований этической системы Канта. Электронный ресурс: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000520/index.shtml

[84]Дробницкий О.Г. Моральная философия. Избранныетруды. М., 2002.

[85]KopperJ. ReflexionundDetermination.Berlin/NewYork, 1976.

[86]Forschner M. Das Ideal des moralischenGlaubens.Religionsphilosophie in KantsReflexionen // FriedoRicken/Francois Marty (Hrsg.).Kant über Religion.Stuttgart, 1992.

[87]HöffeO. ImmanuelKant.München, 1988.

[88]KopperJ. KantsStellungnahmezumontologischenGottesbeweisinseinenRandbemerkungenzuEberhards «VorbereitungzurnatürlichenTheologie» // AnalectaAnselmiana, hg. vonHelmutKohlenberger, Bd. IV/1, Frankfurt/a. M., 1975.

[89]Schulthess P. Relation und Funktion.Berlin/New York, 1981.

[90]HeinrichR. KantsErfahrungsbegriff, metaphysischerUrsprung und kritischeEntwicklung. Freiburg / München, 1986.

[91]ReibenschuhG. MenschlichesDenken. EinesystematischeStudieamBodenderkantischenPhilosophie. Berlin/NewYork, 1997.

[92]KrügerL.WollteKantdieUrteilstafelbeweisen? //KantstudienBd. 59 (1968).

[93]Teichner W. Die intelligible Welt, MonographienzurPhilosophischenForschung.Mesenheim am Glan, 1967;TeichnerW. KantsTranszendentalphilosophie. Freiburg/München, 1978.

[94]GarciaE. EinigeSchwierigkeiteninKants «Beweisführung» // Aktendes 4. InternationalenKantkongresses Mainz 6.-10 April 1974, Teil II.1, hg. von Gerhard Funke.  Berlin/NewYork, 1974.

[95]Andersen S. Ideal und Singularität. Berlin/NewYork, 1983.

[96]Heimsoeth Heinz. TranszendentaleDialektik.DritterTeil. Berlin, 1969.

[97]См. выше

[98]См. выше

[99]Zöller G. TheoretischeGegenstandsbeziehungbei Kant.Berlin/NewYork, 1984.

[100]Kohlenberger H. KantsStellungzumontologischenGottesbeweis in seinenRandbemerkungenzuEberhardsVorbereitungzurnatürlichenTheologie // AnalectaAnselmiana, Bd. IV/1, Frankfurt/a.M., 1975.

[101]Eichberger T. KantsArchitektur der Vernunft. Freiburg/München, 1999.

[102]Schmucker J. KantsvorkritischeKritik der Gottesbeweise.Mainz, 1983.

[103]ФорлендерК. ИсторияпроисхожденияиобщаяхарактеристикакнигиКанта: «Религия в пределах только разума» // Кант И. Религия в пределах только разума.С-Пб., 1908.

[104]ЛуговойС.В. – Цит. соч.

[105]McLaughlinPeter. Sömmerring und Kant: Über das Organ der Seele und den Streit der Fakultäten. // G. Mann &F. Dumont (Hg.). Samuel Thomas Sömmering und die Gelehrten der Goethe Zeit. Stuttgart & New York: Fischer, 1988.

[106]КалинниковЛ.А. О «Спорефакультетов» / ИммануилКант. Спор факультетов. Калининград, 2002.

[107]DietzschSteffen. KantsStreit der Fakultäten und die PhilosophischeFakultät der Albertus-UniversitätzuKönigsberg// Berliner Debatte Initial 15 (2004) I.

[108]Jüngel E. Der Mensch imSchnittpunkt von Wissen, Glauben, Tun und Hoffen / KantimStreitderFakultäten.Berlin, 2005.

[109]Timmerman J. Kants«Streit» und die Universität von morgen / KantimStreitderFakultäten. Berlin, 2005.

[110]MittelstrassJürgen. Der Streit der Fakultäten und die Philosophie / Kant imStreit der Fakultäten. Berlin, 2005.

[111]Weidner Daniel. KantsSäkularisierung der Philosophie, die politischeTheologie der bürgerlischenGesellschaft und die Kritik der Bibel. Zeitschriftfür Religions- und Geistesgeschichte 59.2 (2007).

[112]Rügger Hans- Ulrich. Universitas – was eint die Vielfalt/ Quo vadisuniversitas. Zürich, 2010.

[113] Кант. И. Критика чистого разума. М., 1994.

[114] Кант И. Собр. соч. в восьми томах. Т. 1,4-8. – М., 1994; Кант И. Собр. соч. в шести томах. Т. 2. – М., 1964.

[115]Письмо/Кант Иммануил. Спорфакультетов. Калининград, 2002.

[116]Francke, AugustHermann.HinfarthimFriede, Oder Der seeligeTod.Halle, 1737.

[117]Franke, August Hermann. Der Kampf wider dieSuende. Halle: Henckel, 1699.

[118]Franke, August Hermann.Seligkeit der wahrhaftigenJünger Christi im Reich der Gnaden.Halle, 1697.

[119]Gesprächim Reich der Todtenzwischen Johann Conrad Dippelsonst Democritus genannt und demGrafen von Zinzendorf.(S.I.), 1761.