История Тобольской духовной семинарии с 1743 г. до закрытия в 1919 г.

Духовное образование в Тобольской епархии имеет давнюю историю. Время учреждения самостоятельной кафедры в Тобольске в 1620 г. можно считать исходной точкой духовного просвещения Сибирской страны. С начала XVIII в. за Уралом появляются первые систематические, правильно устроенные духовные школы. В 1743 г. открывается Тобольская духовная семинария, которая в 2003 г. отметила свой трехсотлетний юбилей, а в 2009 г. — 20-летие возрождения. Тем не менее, при наличии такой богатой истории Тобольской семинарии, до сих пор нет цельного описания основных ее исторических этапов, что свидетельствует об актуальности исследования этой темы. Кроме того, в наше время духовное образование активно реформируется, поэтому изучение истории духовного образования, на примере отдельно взятой семинарии, может быть полезным при проведении тех или иных изменений в системе духовного образования.

Относительно истории Тобольской духовной семинарии необходимо заметить, что попытки описать исторический путь развития семинарии предпринимались в прошлом, однако до настоящего времени достаточно изучены только некоторые периоды истории первой сибирской духовной школы. Среди исследователей можно отметить протоиерея А. Сулоцкого, И. Ксенофонтова, А. Судницына, Н. Бирюкова, В. Волкова.

Целью данной статьи является рассмотрение истории Тобольской духовной семинарии, начиная с ее открытия в 1743 г. и до ее закрытия в 1919 г., на основании источников и имеющейся литературы.

Приступая к изучению истории Тобольской семинарии, необходимо начать с того, что в 1743 г. Тобольская архиерейская школа была преобразована митрополитом Антонием (Нарожницким) в духовную семинарию, положившую начало делу духовного образования в Сибири. По настоянию императора Петра I Тобольская архиерейская школа стала одной из первых сословных школ в государстве, в которой обучались исключительно дети духовенства.

Данные по истории Тобольской семинарии до 1791 г. крайне скудны, архивные материалы крайне разрозненны. Как замечает известный историк Тобольской духовной школы начала прошлого века, профессор семинарии Н. Бирюков, «… при сдаче архива в 1891 году прежним вновь назначенному секретарю семинарского правления значительного количества архивных дел, числящихся по описям, которые начинаются с 1818 года, не оказалось налицо. Хотя количество открытых дел сравнительно невелико, однако уже беглый просмотр их дает возможность сделать заключение, что на основании материалов, заключавшихся в этих делах, без особенных пробелов можно излагать историю Тобольской Семинарии с 1791 года»[1]. Поэтому описать историю семинарии до1791 г. возможно только на основании отдельных фактов.

Митрополит Антоний II (Нарожницкий), назначенный на митрополичью Сибирскую кафедру 26 сентября 1742 г., прибыл в Тобольск только 19 февраля 1743 г. и сразу занялся делом устройства в сибирской столице семинарии. 12 марта этого же года митрополит разослал по всем заказам строгий указ, повелевающий, чтобы все дети священно- и церковнослужителей в возрасте от 8 до 18 лет были «предоставлены» для прохождения обучения в основанную им Тобольскую семинарию [2]. Указ иерарха, поддерживаемый мерами гражданского воздействия, большинством сибирского духовенства был исполнен — новая школа наполнилась учениками. В августе начинаются первые занятия, которые проводились учителем Василием Русановичем [3]. Первоначально семинария действовала при деревянной церкви Пресвятой Богородицы, о чем говорит собственноручная запись митрополита Антония (Нарожницкого) [4]. Со временем владыка Антоний вызвал из Киева учителей, выстроил для семинарии новое помещение, расширил курс преподаваемых наук, приобрел за свой счет и пожертвовал первые книги для семинарской библиотеки. Большое внимание архипастырь уделил материальному содержанию как учеников, так и учителей. Можно сказать, что, благодаря трудам митрополита Антония (Нарожницкого), Тобольская семинария превратилась в крепкую, хорошо устроенную школу, так что его преемникам по Сибирской митрополии оставалось только поддерживать устроенное им учебное заведение.

Первоначально в семинарии действовали только низшие классы: «аналогия, или фара, инфима, грамматика и синтаксима» [5]. В 1745 г. был открыт класс пиитики, в 1748 — класс риторики. Класс философии был открыт во 2-й половине 1758 г., высший же класс — богословский —появляется в Тобольской школе только в 1764 г. Таким образом, только на 21-м году существования в семинарии сформировался полный набор классов. Эти классы носили наименование ординарных, кроме них были и экстраординарные классы: исторический, географический, греческий, татарский, высшего красноречия, математический, немецкий, французский. Экстраординарные классы действовали только при наличии учителей, при отсутствии наставников нередко закрывались. Обучение проводилось исключительно на латинском языке [6]. Учителями Тобольской семинарии после плеяды малороссов, приехавших из Киева с митрополитом Антонием (Нарожницким), были преимущественно выпускники самой семинарии, некоторые из них получали дополнительное образование в высших духовных школах России. Воспитание семинаристов осуществляли ректор и префект через посредство суперинтенданта — учителя низших классов, а также сеньоров — учеников старших классов и цензоров. Ученики, жившие при семинарии, казеннокоштные, распределялись по комнатам, где за поведением воспитанников осуществляли неусыпный контроль учителя и сеньоры. Своекоштные ученики, жившие на отдельных квартирах, также имели надзирателей в лице своекоштных же сеньоров. Кроме того, ректор, префект и суперинтендант имели и так называемых «потаенных» сеньоров — доносителей. Методы воспитания первоначальной семинарии были традиционными для XVIII в.: выговоры во время уроков или пред всеми в столовой, перевод в низшие классы, поставление на коленях в классе в присутствии воспитанников, наказание розгами, лишение одежды и обуви и, наконец, исключение из состава учащихся.

Первым ректором Тобольской семинарии был архимандрит Михаил  (Мицкевич), бывший первоначально префектом, а затем возглавивший учебное заведение [7]. Архимандрит Михаил был малороссом, окончившим курс Киевской академии. Поскольку семинария располагалась в Тобольском Знаменском монастыре, то ректор становился настоятелем этой обители в силу занимаемой должности.

Основным законом, по которому функционировали духовные семинарии XVIII в., был «Духовный регламент» архиепископа Феофана (Прокоповича), однако на местах допускались существенные отклонения от правил «регламента», многое зависело от руководства местных школ. К тому же «регламент» прописывал только общие черты существования духовной школы. Долгое время Тобольская семинария не имела своего внутреннего устава, который четко бы прописывал правила обучения и воспитания студентов.

5 декабря 1772 г. архимандрит Михаил (Миткевич) был рукоположении во епископа Иркутского. Его преемником был назначен штатный проповедник училищного Киево-Братского монастыря иеромонах Илия (Шумилевич), с возведением в сан архимандрита по должности [8].

С именем архимандрита Илии (Шумилевича) связано упорядочение  учебного и воспитательного распорядка Тобольской духовной семинарии. Первым делом новый ректор издает т.н. «Мнение», в котором описывает необходимые правила для ведения успешного учебно-воспитательного процесса в духовной семинарии. «Мнение» это представляет собой очень интересный документ, позднее одобренный архиепископом Варлаамом (Петровым), согласно которому происходило управление Тобольской семинарией вплоть до введения уставов духовных училищ 1808 г.

Во «Мнении» о. Илия подробно излагает методику учебного процесса в духовной школе, а именно — правила и систему преподавания в каждом из классов семинарии. Первоначально дети должны хорошо изучить латинский язык, придерживаясь постепенности в изучении языка, для чего ректор рекомендует грамматику Лебедева. Если для аналогиста достаточно разбирать роды и имена латинского языка, то для ученика класса инфимы нужно «твердо уметь сопряжения глаголов», различать времена и склонять имена [9]. В грамматике и пиитике необходимо постоянно упражняться в чтении латинских книг, толковать латинское Евангелие, постоянно переводить с латинского на русский язык. В «пиитике» большее внимание уделяется российскому стихосложению, причем, по указанию о. Илии, учителями тут служат российские поэты Тредиаковский и Ломоносов [10]. В «риторике» учащиеся учатся составлять и произносить проповеди, для чего делают переводы из Цицерона, заучивают проповеди Гедеона, «яко ясно и хорошо сложенные» [11]. В «философии» основным учебником является «Philosophae recentioris Baumeisteri», кроме того, философы должны участвовать в диспутах и «читать Священные Писания, так себе чтоб могли приготовить к служению проповедей и к учению богословскому» [12]. Отец ректор относительно продолжительного времени обучения в духовной школе, в частности богословского класса, советует: «Богословии быть непродолжительной, arsenim longa vita brevis. Довольно же в оной непродолжительной Богословии должно быть все то помещено, что послуживает к спасительному познанию Единого Трипостастного Бога, Центр Богословия быть должен сей: се есть живот вечный, да знают тебе единого истинного Бога, и его же послал еси Иисуса Христа, по учению Спасителя нашего. Богословии должно быть оконченной по крайности в три года» [13].

Учителя должны ясно ученикам объяснить, в чем польза учения, «чтобы ученики видели берег к которому пловут» [14]. Для успеха обучения ректор призывает учителей говорить с учениками и между собой исключительно по-латински, если же увидят учеников, говорящих по-русски, «калкулюс по рукам давать» [15]. Учителя должны давать добрый пример нравственности своим поведением, любить учеников и все «делать пред всевидящим оком Божиим, которым Бог на учительские труды смотря сделает учителей великими во царствии своем…» [16]. Телесные наказания рекомендовано ограничить десятью ударами лоз [17]. На уроки учителя должны являться строго по звонку и вести занятия строго до звонка, не задерживая учащихся [18].

Распорядок дня семинаристов, по «Мнению», должен быть следующий: подъем в пятом часу утра, начало занятии в 6 часов, утренняя и вечерняя молитвы общие, отбой в восемь часов вечера [19]. Особое внимание о. Илия обращает на сон студентов: «Семинаристам по крайности спать седмь часов» [20]. Учащиеся должны были иметь опрятный вид и обязаны были следить за чистотой одежды.

Большое внимание уделялось религиозно-нравственному воспитанию. Обязательным было посещение храма в воскресные и праздничные дни: «Быть в церкви на всем правиле церковном, стоять по клиросам, а стоять чинно и со благоговением, яко в дому Его святом» [21].

Конечно, устав, написанный архимандритом Илией, не мог исполняться полностью: не было учителей, некоторые учителя вели одновременно разные классы, но, тем не менее, этот документ, одобренный архиепископом Варлаамом (Петровым), был положен в основу учебно-воспитательной деятельности в Тобольской семинарии.

География поступающих в семинарию учеников была представлена всеми регионами самой большой в истории Церкви Сибирской митрополии.  К концу XVIII  в. количество учеников семинарии достигало 700 человек [22].

Содержание семинаристов было крайне скудным. Основатель семинарии митрополит Антоний (Нарожницкий) трижды обращался в Св. Синод с ходатайством о государственном финансировании Тобольской духовной школы, но ходатайства его успеха не имели. 1 сентября 1748 г. Сенат издает распоряжение об отказе выделить деньги на содержание семинарии [23].

После секуляризации монастырских земель казенные деньги на содержание семинарий выделялись в очень недостаточном количестве, причем Тобольская семинария финансировалась хуже всех остальных: годовое содержание ее составляло всего 490 рублей 16 ¼ копеек в год. По замечанию И.К. Смолича, «Тобольская семинария получила по штатам меньше всех, наряду с Вятской» [24].

Такая сумма выдавалась семинарии вплоть до 1779 г. 12 декабря 1776 г. ректор архимандрит Илия доносил архиепископу Варлааму (Петрову), что выданное из Тобольской губернской канцелярии жалование на содержание учеников семинарии «все до полушки издержано и потому до нового года содержать учеников не на что» [25]. Обеды и ужины семинаристов состояли из одного блюда, в дни строгих постов, когда согласно Церковному Уставу запрещалась к вкушению рыба, — варили горох, толокно или кисель [26].

Одежда казеннокоштных семинаристов XVIII в. была очень скромной, а именно: зипун из деревенского серого или синего сукна, подложенный по подолу крашениной, армяк или капот армячный, овчинная шуба для зимы, рукавицы, шапка. Новая и добротная одежда и обувь выделялась только отличникам учебы. Коек и тюфяков для казеннокоштных семинаристов не полагалось, спали все на полу или на классных скамьях и столах. Некоторым выдавались войлочные подстилки, но большинство спало на своих шубах, зипунах и армяках, они же заменяли подушки, ими же укрывались[27].

Содержание учителей семинарии также было весьма скромным. Ректор семинарии до введения штатов получал 100 рублей в год, префект — 30 рублей, учителя — от 10 до 25 рублей. Иногда учителя получали выдачи «натурой», но и эти выдачи не были щедрыми. Так, например, иеромонах Иасон в 1760 г. получил годового жалования 15 руб.,  «да подклад рясы два с половиной конца китайки, да на кафтан два с половиной» [28]. После введения государственного финансирования оклад ректора и учителей практически не изменился, но прекратились выдачи «натурой». По замечанию известного российского церковного историка П. Знаменского, содержание учителей и учеников после введения штатов стало еще более скудным, т.к. семинарское правление лишилось части сбора с духовенства и монастырей [29].

Помещалась семинария долгое время при архиерейском доме в разных служебных помещениях, а затем в Тобольском Знаменском монастыре. Н.А. Бирюков, известнейший историк Тобольской семинарии, историю развития семинарии от ее возникновения до введения нового устава 1818 г. делит на три периода по месту нахождения ее в различных частях города [30]. Первый период существования семинарии до 1770 г.  — пребывание духовной школы при архиерейском доме [31].

Все помещения в архиерейском доме были крайне тесными, неудобными для учебного заведения с большим количеством учеников. Митрополит Павел (Конюскевич), желая улучшить положение семинаристов, планировал перевести семинарию за город, причем место под семинарию определено свт. Павлом достаточно точно: «Где построен загородный (архиерейский) дом, от г. Тобольска на горе, за земляным валом в одной версте, ниже деревни Анисимовой, над речкою Курдюмкою, по течению ея на правой стороне» [32]. В 1762 г. святитель Павел горячо взялся за строительства семинарии при архиерейской роще, но работы не были окончены ввиду крайней нужды и нехватки средств, о чем в 1765 г. митрополит сообщал в Св. Синод [33].

Преемник по Тобольской кафедре митрополита Павла архиепископ Варлаам (Петров) в 1770 г. переносит духовную школу в Тобольский городской Знаменский монастырь, находящийся в подгорной части  Тобольска [34].  Во время большого пожара 1788 г., когда сгорел практически весь Тобольск, были уничтожены и строения Знаменского монастыря. Уцелели только стены каменного корпуса монастыря[35]. В этом отремонтированном на скорую руку корпусе и вынуждены были ютиться семинаристы вместе с  насельниками монастыря в условиях жуткой тесноты и антисанитарии. В таком положении семинария находилась около десяти лет [36].

После смерти архиепископа Варлаама (Петрова) Тобольскую кафедру занял архиепископ Антоний (Знаменский), который, видя бедственное положение семинарии в Знаменском монастыре, планировал построить новые здания семинарии на мысе Чукман, принадлежавшем архиерейскому дому [37]. Благословение Св. Синода было получено, деньги найдены, строительство началось, однако в 1806 г. архиепископ Антоний был перемещен на Ярославскую кафедру. Архиепископ Амвросий (Келембет), прибыв в Тобольск, поспешил прекратить постройку новых семинарских зданий и оставил семинарию в Знаменском монастыре, где был построен новый корпус для учителей и сирот [38]. Таким образом, Тобольская семинария вплоть до своего закрытия осталась на территории Тобольского Знаменского монастыря.

В 1784 г. ректором семинарии и учителем богословия был назначен архимандрит Геннадий, получивший образование в Харьковском коллегиуме [39]. Кроме ректора, в Тобольской семинарии насчитывалось еще девять учителей, которые, в отличие от ректора-малоросса, как было указано в ведомости учителей за 1791 г., были «из сибирской нации». Все учителя были выпускниками Тобольской духовной школы, и только один из них —префект Лев Земляницын, который преподавал в семинарии до 1807 г., будучи уже протоиереем Софийского кафедрального собора, не был тоболяком[40].

Ученики изучали следующие предметы: богословие, философию, риторику, грамматику, синтаксиму, поэзию, математику, физику. Большое внимание уделялось языкам, кроме общепринятого латинского, изучали греческий и татарский [41].

Тобольская семинария была полной семинарией и состояла из восьми классов: богословия, философии, риторики, поэзии, синтаксимы, грамматики, инфимы и фары. Количество учеников в классах от низшего к высшим постоянно сокращается, так, например, если в низшем классе фары в 1791 г. обучалось 104 человека, то в богословском классе всего 8. Всего же в семинарии обучалось в 1791 г. 285 человек, что довольно обычно для провинциальных семинарий, являвшихся средними школами для детей духовного сословия [42].

В одном классе могли находиться разновозрастные ребята. В классе фары были ученики и девяти, и семнадцати лет, в богословском классе ученикам было от 21 до 24 лет [43]. Однако, несмотря на большое количество учеников, оканчивало семинарию ежегодно не более 20 воспитанников, что не удовлетворяло кадровый голод Сибирских епархий [44].

Семинаристы разделялись на своекоштных и казеннокоштных, первые жили вне семинарии, питались за свой счет, последних содержало государство. Таковых в конце XVIII в. было около 150 человек [45]. Сумма денег, израсходованных на содержание семинарии в 1791 г., составляла 2215 руб. 82,5 коп., на что государственное казначейство ежегодно выделяло для семинарии две тысячи рублей, по тысяче на каждое полугодие [46]. Со  временем содержание семинарии растет и в 1808 г. достигает восьми тысяч руб. [47]

В начале XIX в. Тобольская семинария была достаточно многочисленна — воспитанников было более семисот человек. В это время ректором семинарии был выпускник сибирской школы архимандрит Михаил (Бурдуков), оставивший по себе замечательную память. Архивные данные того времени сообщают нам, что бытовые условия семинаристов несколько улучшились, за обедом стали предлагать два блюда вместо одного, как было в  XVIII в. Появляется класс татарского языка. Главным нарушением среди воспитанников этого периода были многочисленные побеги, невозвращение своевременно с вакации — летних каникул.  Причиной несвоевременного возвращения с каникул нередко была жалость родителей: семинарские условия были очень суровыми, поэтому епархиальные архиереи накладывают определенные прещения на отцов семинаристов — представителей приходского духовенства[48]. Известен случай, когда отец-священник за несвоевременную явку сына с вакации был оштрафован на четыре рубля, а деньги эти по тем временам были немалые [49].

Крайней степенью наказания было временное поселение в монастыре — Абалакском или Ивановском Междугорном. Так, например, архиепископ Амвросий (Келембет) в 1807 г. применяет к застарелому бегуну из семинарии следующую меру наказания: «Ученика риторики, находящегося большей частью в бегах и потому не проявляющего успехов в учебе, отослать в Абалакский монастырь для поручения его искусному старцу с тем, чтобы он, занимая его чтением правила и жития угодников Божиих, исправил жизнь и нравы отеческими наставлениями» [50]. Данные меры епархиального архиерея не принесли положительных результатов: семинаристы с успехом убегали и из монастырей.

Архивы начала XIX в. сообщают точные данные о существовании семинарской больницы, штатным врачом семинарии был «лекарский ученик» Павел Шамотин, возглавлявший штат больницы, состоящий еще из смотрителей за больными, среди которых были  ученики старших классов семинарии [51]. Необходимо заметить, что смертность среди семинаристов была достаточно высока по причине антисанитарных условий проживания учеников, впрочем, это было свойственно всем семинариям тогдашней России. Каждый год умирало от одного до восьми семинаристов [52].

Наряду с тяжелыми условиями жизни в семинарии нельзя не отметить и особую отеческую заботу об учениках семинарского начальства времени ректорства о. Михаила (Бурдукова) 1800–1810 гг. Регулярно проводились так называемые диспуты, вносившие разнообразие в семинарскую жизнь, возбуждавшие научные искания учащихся. Семинаристы, ярко показавшие себя в обсуждении философских и богословских проблем, награждались  ректором и префектом книгами, что представляло для нищих студентов огромное богатство. Существовали также и особые рекреации — выходные дни, которые студенты проводили вместе с учителями за городом на лоне природы «в различного рода играх и увеселениях». Обычно такие рекреации выпадали на весеннее и летнее время. В великие праздники стол семинарии был гораздо богаче: подавались шаньги, на заговение готовился мясной пирог, в первый день Пасхи каждому семинаристу выдавали булку, кроме того, иногда правящий архиерей оказывал денежное вспомоществование [53].

Во время управления семинарией архимандрита Михаила были открыты русские классы (или русская школа) при семинарии, целью которых была подготовка церковнослужителей из семинаристов, неспособных к латинскому обучению. Эти русские классы были прототипом основанного в Тобольске после принятия новых уставов уездного духовного училища [54].

Архимандрита  Михаила (Бурдукова) на посту ректора в 1810 г. сменил архимандрит Филарет (Амфитеатров), впоследствии митрополит Киевский. На посту ректора в Тобольске архимандрит Филарет прославился как мудрый эконом, он сумел выстроить новые здания семинарии и накопить достаточное количество денег для безбедного существования духовной школы в дальнейшем. От времени правления архимандрита Филарета сохранились известия о семинарской библиотеке, которая пополнилась значительным количеством новых книг, которые выписывались из Москвы и покупались у частных лиц, кроме того, семинария выписывала периодические издания, такие, как: «Северная почта», «Московские ведомости», «Друг юношества», «Статистический журнал», «Медицинский журнал», «Русский вестник». Выписывались книги и для продажи ученикам [55].

В 1813 г. архимандрита Филарета (Амфитеатрова) на посту ректора сменил архимандрит Серафим (Голосов). В октябре1818 г. Тобольская семинария была преобразована по «Проекту устава духовных семинарий», высочайше утвержденному и изданному в1814 г., вместе с духовно-учебными заведениями Казанского учебного округа и вступила в новый период своего существования. Новый устав имел своей целью устранение недостатков прежней дореформенной школы. Кроме собственно семинарий были образованы уездные и приходские училища. Из числа всех учеников прежней смешанной школы в семинарию поступил 191 человек. Семинарский курс распределялся следующим образом: два года назначались для словесных наук, к которым присоединялась всеобщая история; два года для философских наук с присоединением к ним математики и физики, и два года для богословских наук, к которым присоединялась церковная история. Языки греческий, немецкий и французский преподавались в течение всех шести лет, а еврейский в последние четыре года обучения. По основным направлением три семинарских курса назывались богословией, философией и словесностью, или риторикой. В соответствии с расписанием, присланным из правления Московской духовной академии, которой подчинялась Тобольская семинария, на долю главных предметов приходилось по 5–6 уроков еженедельно, на языки 2–3 урока, каждый урок продолжался два часа. Ежедневно проводилось по три урока — два до обеда и один после.

В Тобольской семинарии переход на новый устав происходил следующим образом. 11 марта 1818 г. архиепископу Тобольскому и Сибирскому Амвросию (Келембету) поступило предписание от Св. Синода о реформировании Тобольской семинарии, причем преосвященный должен был проверить ректора, префекта и учителей, могут ли они продолжать педагогическую деятельность в реформированном учебном заведении. От преподавателей требовались на рассмотрение конспекты уроков тех предметов, которые они планировали преподавать. Если же преподаватели были неспособны, то им предлагалось либо поступить на светскую службу, либо приискать место в духовной службе, как вариант предлагалось преподавать во вновь образованных уездных духовных училищах [56].

Рассмотрев преподавательский состав, преосвященный Амвросий, оставил только ректора, архимандрита Серафима (Голосова), и префекта, учителя математики и риторики, священника И. Карпинского [57]. До времени открытия Казанской духовной академии Тобольская семинария подчинялась Московскому духовно-учебному округу, поэтому преподаватели приехали из Московской академии. Среди прибывших были инспектор, магистр и профессор философских наук В. Капустин; кандидат и учитель церковной истории и греческого языка П. Любвин; кандидат и учитель словесности и всеобщей истории Як. Ласточкин; действительный студент и преподаватель немецкого и французского языков П. Даев [58]. Таким образом, преподавательская корпорация послереформенной Тобольской семинарии, за исключением ректора и учителя математики, которые служили в дореформенной семинарии, сложилась из выпускников Московской духовной академии.

Торжественное открытие Тобольской семинарии по новому уставу состоялось 27 октября1818 г. Архимандрит Серафим (Голосов), отличаясь горячим нравом, только год пробыл у руля Тобольской семинарии, 25 августа 1819 г. по «доношению» архиепископа Амвросия он был освобожден от занимаемой должности .

Преподавание велось, как и раньше, на латинском языке и по латинским пособиям, существовавшим и в дореформенную эпоху. Проверка знаний учеников осуществлялась посредством экзаменов. В течение учебного года проводилось два экзамена – внутренний и внешний. Внутренние экзамены принимались перед рождественскими каникулами, внешние по окончании учебного года, причем на них присутствовали, кроме членов преподавательской корпорации, архиерей, городское духовенство и светские лица.

В 1824 г. был восстановлен упраздненный при введении нового устава класс татарского языка. Причем преподавание этого предмета было поставлено на должную высоту. По ходатайству сибирского генерал-губернатора П.М. Капцевича, выпускники Тобольской семинарии отправлялись на слушание лекций в казанскую гимназию, где детально изучали татарский язык, после чего совершенствовали его, слушая лекции на татарском и арабском языках в Казанском университете [59].

Надзор за поведением семинаристов осуществлял инспектор. В 30-х годах XIX в. в семинариях появляется штатная единица помощника инспектора. Хозяйственной частью заведовал эконом семинарии.

После реформы значительно возросли государственные ассигнования на семинарию. Согласно новым штатам от 22 мая 1820 г., на содержание Тобольской семинарии было выделено 31060 рублей. Такая сумма позволяла упорядочить быт духовной школы. В 1823 г. ректор семинарии, архимандрит Евгений писал, что Тобольская семинария «теперь ни в чем более не имеет нужды и недостатка» [60].  Между тем 23 мая 1836 г. были утверждены новые штаты духовно-учебных заведений, по которым годовой оклад Тобольской семинарии был увеличен до 35625 рублей. Начато строительство новых семинарских зданий: в 1829 г. был построен каменный двухэтажный корпус для казеннокоштных семинаристов; в 1840 г. — семинарская больница [61].

С 14 сентября 1840 г. семинария вступила в новый период своего существования. Годом раньше обер-прокурором Св. Синода графом Протасовым была проведена реформа духовных школ. Реформа коснулась преимущественно учебной части семинарии. К прежним богословским наукам были присоединены учение о вероисповеданиях, ересях и расколах, применительно к местным и современным потребностям, учение церковных древностей и обрядословия, гомилетика, основания церковных законов и канонического права, учение о должностях пресвитеров приходских. Философский курс был значительно сокращен. Богословие и философию начали преподавать на русском языке.

Со времени открытия Казанской духовной академии в 1842 г. Тобольская семинария переходит в ведение правления этой академии [62]. В 1858 г. в Тобольской семинарии было введено преподавание истории русского раскола. Для введения этого предмета послужил тот факт, что на территории Тобольской и Сибирской епархии было большое количество раскольников. Противораскольническая работа сельских пастырей в Сибири имела первостепенную важность. В этом же году из программы всех семинарий быp style=»text-align: justify;». Необходимо заметить, что смертность среди семинаристов была достаточно высока по причине антисанитарных условий проживания учеников, впрочем, это было свойственно всем семинариям тогдашней России. Каждый год умирало от одного до восьми семинаристов. ла изъята геодезия и сокращено преподавание естествознания [63].

Ректором Тобольской семинарии в это время (с 1854 по 1862 гг.) был архимандрит Паисий (Пылаев), о котором, в отличие от другa title=»" href=»#_ftn24″их ректоров середины XIX в., сохранились достаточное количество сведений. Так известно, что «это был один из усерднейших и трудолюбивейших профессоров, но человек недалекого образования и невысоких талантов с странными взглядами полумистического и полусхоластического характера» [64].  К своей преподавательской деятельности он относился очень серьезно, постоянно занимался предметом, «делая выписки из разных попадавшихся ему книг и журнальных статей, как русских, так и зарубежных» [65].

С 1864 г. в Тобольской духовной семинарии функционирует класс иконописи и живописи, занятия проводятся регулярно. Хотя класс иконописи был открыт первоначально в 1800 г., однако по непонятным причинам он был закрыт по истечении 18 лет [66].

В 1865 г. в семинариях отменили изучение медицины, естествознания и сельского хозяйства, но повысили требования к знанию древних языков и ввели в учебный план педагогику, преподавание которой в Тобольской семинарии началось 1 сентября 1866 г., в соответствии с постановлением Св. Синода за № 3446 от 20 июня 1866 г. [67] С этого же времени при семинарии открывается Воскресная школа, в которой образование велось по программе начальных народных училищ, в нее могли поступать мальчики с восьми лет [68]. Общеобразовательное обучение в школе предусматривало изучение славянского, чтение и правописание по-русски, усвоение четырех арифметических действий [69]. Целью этой школы было, кроме преподавания начального образования, — практическое ознакомление воспитанников семинарии с педагогическими приемами и методикой обучения. Число учеников  обычно было весьма существенно, в течение года школу посещали около шестисот человек [70]. В 1882 г. на Воскресную школу при Тобольской семинарии Св. Синод ассигновал 100 рублей, что позволило оптимизировать работу школы [71]. Занятия в Воскресной школе проводились под непосредственным надзором преподавателя педагогики и под наблюдением ректора семинарии [72].

В 1867 г. был принят новый устав духовных училищ и семинарий. Согласно новым правилам, окружные академические управления, которым до тех пор подчинялись семинарии и духовные училища, упразднялись. Семинарии и духовные училища теперь возглавляли правления, состоявшие из представителей преподавательского состава и епархиального духовенства. Должности учителей становились выборными. Должности ректоров во всех духовных учебных заведениях, включая академии, были отныне открыты и для белого духовенства [73].

Согласно новому уставу, главной задачей семинарий было «приготовление юношества к служению православной Церкви»[74]. При поступлении преимуществом пользовались сыновья духовенства. Оставшиеся места были в равной мере доступны учащимся православного вероисповедания из всех сословий. Число учащихся определялось Св. Синодом, но местному духовенству разрешалось в случае необходимости изыскивать средства для открытия дополнительных учебных мест.

Ректором семинарии мог быть только магистр или доктор богословия в сане архимандрита или протоиерея, инспектором мог быть назначен только магистр богословия, в том числе из преподавателей-мирян. В обязанности ректора входил надзор за обучением, воспитанием и ведением хозяйства в семинарии, при этом он не имел права занимать никакой другой должности. Кандидаты на должность ректора и инспектора выдвигались путем выборов на собрании преподавателей, епископ сообщал кандидатуры Св. Синоду, который утверждал одного из них. Однако по решению Св. Синод имел также право назначить кого-либо другого.

Все семинарии были обязаны организовать общежития как для казеннокоштных, так и для своекоштных учеников. Лучшим ученикам предоставлялась возможность продолжать учебу в академии. Поступить в семинарию могли юноши в возрасте от 14 лет, закончившие духовное училище, а те, кто получил домашнее образование, должны были сдавать приемные экзамены, но в старший класс они не принимались.

Программа всех шести классов включала в себя: 1) толкование Священного Писания Ветхого и Нового Заветов; 2) общую и русскую церковную историю; 3) богословие — введение в богословие, догматику и этику; 4) практическое и пастырское богословие; 5) гомилетику; 6) литургику; 7) русскую литературу и историю литературы; светскую историю, как всеобщую, так и русскую; 9)математику (алгебру, геометрию, тригонометрию) и основы пасхалии; 10) физику и основы космографии; 11) философию (логику, психологию, обзор философских систем и педагогику); 12) языки: латынь, греческий, французский и немецкий; 13) церковное пение. Преподавание древнееврейского языка и иконописания было факультативным. Перевод в следующий класс происходил на основе годового переходного экзамена. Воспитание, согласно уставу, должно было осуществляться в духе Православной Церкви. Ученики обязаны были посещать богослужения, ежегодно причащаться и соблюдать предписанные Церковью посты.  В общежитиях казеннокоштные учащиеся находились на полном пансионе, тогда как остальные должны были вносить плату, которая устанавливалась правлением и в зависимости от местных условий в разных семинариях была весьма различной [75].

Только в 1875 г. Тобольская семинария была преобразована по уставу 1867 г. [76] Непосредственно вводил в жизнь постановления нового устава ректор Тобольской духовной семинарии протоиерей Петр Головин, необыкновенно много сделавший на своем посту. Он возглавлял Тобольскую семинарию на протяжении 27 лет. При нем было построено общежитие для своекоштных воспитанников семинарии, домовая церковь, организована ссудо-вспомогательная касса для учеников и выпускников семинарии.

22 августа 1884 г. был подписан новый устав семинарий. По сравнению с уставом 1867 г. в нем значительно были расширены полномочия епархиальных архиереев по отношению к семинариям. Отменялась выборность ректоров, которые теперь снова назначались; инспектор также не избирался, а назначался Св. Синодом. Члены педагогического собрания из числа духовенства, до тех пор избиравшиеся, отныне назначались, вернее, утверждались епархиальным архиереем. В учебную программу были введены новые предметы: библейская история, история русского раскола и апологетика, а сверх того — сравнительное богословие и тригонометрия. В курсе философии сохранилась логика и психология, а обзор философских учений и педагогика были заменены основами и краткой историей философии и дидактикой. Количество часов на русскую литературу увеличилось  за счет сокращения часов на философию, математику и древние языки. Изучение новых языков стало факультативным. Усилилось преподавание церковного пения, была введена должность семинарского духовника [77].

В 1885 г. в при Тобольской духовной семинарии была открыта образцовая школа имени святого равноапостольного Мефодия, просветителя славян, тысячелетний юбилей памяти которого праздновался в этом году. В первый учебный год набрано было 34 ученика, в школе давались основы грамотности, учили церковному пению, Закону Божию, арифметике, кроме того проводились ремесленные занятия [78]. Посещали школу дети небогатых тобольских граждан [79]. Преподавали в школе семинаристы-практиканты.

Результаты обучения мальчиков в школе были достаточно хорошими, так что некоторые из них получили льготу по исполнению воинской повинности как люди весьма грамотные [80]. В 1892 г. при Образцовой школе было открыто инородческое отделение [81], главной задачей этого отделения была подготовка народных учителей для школ грамоты на севере Тобольской епархии [82].

По инициативе епископа Тобольского Авраамия (Литницкого), с одобрения епархиального духовенства, в 1886 г. в Тобольской семинарии были открыты классы медицины. Необходимость этих классов была обусловлена тем, что в Тобольской губернии было очень мало врачей [83]. Классы начали было действовать, но регулярные занятия начались только с 1888 г., когда духовенство сумело выделить 150 руб. для оплаты работы врача-наставника. Для обучения медицине отведено было по одному часу в   V   и VI классах семинарии [84]. Медицинские классы действовали практически до времени закрытия семинарии.

Уровень мастерства преподавателей семинарии исследуемого периода, вероятно, мало отличался от уровня большинства других епархиальных семинарий. Учебная программа была общероссийской, большинство преподавателей было в мирском чине, это были выпускники Российских Духовных академий, многие из них посвятили всю свою трудовую жизнь Тобольской семинарии. Были преподаватели, прослужившие здесь 25 лет [85] и более, многие даже оканчивали жизненный путь в Тобольске [86]. Одно только не устраивало ученых тружеников семинарии — низкая сравнительно с преподавателями светской средней школы заработная плата. О низких окладах семинарских профессоров говорили уже давно, в середине 60-х годов XIX столетия в местной печати Тобольска писали о бедственном положении преподавателей семинарии и вследствие этого упадке учебного заведения [87]. Только в 1894 г. ситуация изменилась, благодаря ходатайству Св. Синода, служащим духовных академий, семинарий, училищ была дарована монаршая милость, состоящая «в возвышении окладов  содержания и пенсий до размеров, приблизительных окладам министерства народного просвещения» [88]. В Тобольской семинарии «монаршая милость» была встречена ликованием и служением благодарственного молебна, после чего был «составлен адрес на имя г. Обер-прокурора Святейшего Синода с просьбою повергнуть к священным стопам Государя Императора выражение верноподданнических чувств гг. начальствующих и наставников Тобольской семинарии по  поводу дарованной милости» [89].

За период с 1878 по 1909 гг. в Тобольской духовной семинарии обучалось 1367 человек, из них окончили полный курс 642 воспитанника. С 1910 по 1918 гг. было девять выпусков, по разрядным спискам семинарию закончили 277 выпускников [90]. Если учесть, что с 1850 по 1877 гг. заканчивали семинарию в среднем от 15 до 25 человек [91], то Тобольскую духовную семинарию за весь период, нами рассматриваемый, закончили около полутора тысяч человек. Обучалось же здесь, следуя статистике Н.А. Бирюкова за указанное время, не менее трех тысяч учащихся.

Среди выпускников Тобольской духовной семинарии с 1850 по 1919 гг. было немало выдающихся личностей, прославившихся своей деятельностью как на церковном, так и на гражданском поприщах. Среди них можно выделить святителя Макария (Невского), митрополита Московского,  известного церковного деятеля русского зарубежья, епископа Олонецкого Евфимия (Лапина), епископа Могилевского Лоллия (Юрьевского), историка и краеведа Н.А. Бирюкова, библиотекаря Московской духовной академии В.М. Волкова, экстраординарного профессора Казанской академии по кафедре арабского языка М.А. Машанова,  историка А.К. Недосекова, именитого канониста А.С. Павлова [92].

Тобольская семинария, однако, своими небольшими выпусками от 15 до 25 человек не закрывала потребностей епархии в священнослужителях, что побудило епископа Антония (Каржавина) обратиться в Св. Синод с прошением о возможности отмены 10% ценза для абитуриентов духовных училищ из недуховных сословий. Выпускники духовных училищ, в свою очередь, шли в семинарию, и от количества обучающихся в духовных училищах непосредственно зависело количество воспитанников семинарии и соответственно количество кандидатов в духовенство. На прошение преосвященного Антония была получена положительная резолюция с тем условием, чтобы дети «иносословных родителей» «принимались на свободные после принятия детей духовенства вакансии и чтобы по мере увеличения количества воспитанников из детей духовенства, в зависимости  от увеличения приходов в Тобольской епархии, было постепенно сокращено число иносословных воспитанников» [93].

По определению Св. Синода от  1–3 декабря 1904 г. за № 6436, ректор протоиерей Петр Головин, согласно поданному прошению, был уволен от духовно-учебной службы, новым ректором был назначен инспектор Пензенской семинарии, иеромонах Николай (Богоявленский) с возведением в сан архимандрита [94].

Время ректорства архимандрита Николая было самым тяжелым в истории Тобольской духовной семинарии, политические потрясения не обошли стороной и духовную школу, многие из семинаристов поддержали революционные выступления 1905–1907 гг. Прибывший ректор-монах был весьма враждебно встречен даже преподавательской корпорацией, резко отрицательно относившейся к монашествующим. Как замечает преподаватель Н.А. Чернолесский: «Тобольская семинария давно не видела в своих стенах монаха-ректора и здесь, и среди корпорации, и среди учащихся составилось убеждение, что монахи-начальники — черствые и суровые» [95]. О. Николай, по собственному выражению, был всегда одинок в Тобольске, он один противостоял возмущению всей семинарии, многие преподаватели поддержали забастовщиков. Как замечает один из учеников архимандрита Николая: «Все его благие начинания встречали с нашей стороны глухой отпор…, его никто не слушал, он работал один!» [96]. Однако новый ректор-монах справился и мало-помалу сумел найти общий язык как с учащимися, так и с учащими. Днем и ночью, работая по искоренению революционных брожений в семинарии, отец Николай постоянно внушал бунтовщикам: «Тяжелые дни переживаем мы. Везде все расшатано. Разложение коснулось и нашей духовной школы… Умоляю вас исправиться… В противном случае многие из вас пострадают… чтобы ни было, я не боюсь ничего, не боюсь и до конца исполню свой долг, и в борьбе не уступлю» [97].

По воспоминаниям современников, архимандрит Николай был образцом истинного монаха-молитвенника, семинаристы искренне полюбили его, даже те, которых он подвергал мерам наказания. Постепенно архимандрит Николай заслужил такой авторитет, что его называли в семинарии «Божьей свечой» [98] и «добрым гением» [99].

Много сделал архимандрит Николай и для хозяйственной части семинарии, значительно улучшил бытовые условия жизни учащихся. Именно о. Николай ходатайствовал о перенесении семинарии в верхнюю часть Тобольска, где были более благоприятные условия жизни [100].

Вследствие бунта семинаристов в 1905 г. и подачи петиции в Св. Синод, в учебную программу семинарию были внесены изменения. Конечно, все требования атеистически настроенных бунтарей не были удовлетворены, однако в результате реформаторской работы Учебного комитета при Св. Синоде были введены изменения в учебную программу семинарий. Было усилено преподавание словесности, физико-математических и философских наук [101]. В1910 г. в семинарии были открыты новые факультативные классы, сразу ставшие очень популярными: классы гимнастики и музыки.

Архимандрит Николай (Богоявленский) был уволен в июне 1910 г., и в том же году ректором Тобольской семинарии стал протоиерей Василий Гагинский, законоучитель Екатеринбургской мужской гимназии[102]. Он был очень мягким, довольно светским человеком, имеющим, однако, педагогическое чутье [103]. Протоиерей Василий, по замечанию сослуживцев, сумел, «при отсутствии начальственной строгости, привлечь своих подчиненных к дружной совместной работе не за страх, а за совесть, установившего, благодаря изумительным свойствам своего характера, товарищеские, но в то же время исполненные взаимного чувства уважения отношения между всеми членами семинарской семьи» [104].

Протоиерея Василия Гагинского на ректорском посту в 1914 г. сменил протоиерей Николай Асташевский, бывший до того ректором Красноярской семинарии [105]. В 1915 г. протоиерея Николая Асташевского сменил протоиерей Александр Архангельский, бывший до того ректором Уфимской семинарии [106]. Протоиерей Александр Архангельский был последним назначенным Св. Синодом ректором Тобольской семинарии.

Во время I Мировой войны Тобольскую семинарию, как и другие духовные школы, начинает  «лихорадить». У государства не хватает денег на содержание семинарий, сокращаются учебные планы, в Тобольской семинарии примерно на треть сокращен учебный год. В начале 1917 г. «Тобольские епархиальные ведомости» опубликовали заявление ректора Тобольской духовной семинарии протоиерея Александра Архангельского, в котором было сказано: «Ввиду предполагаемого раннего окончания учебного года  — в первой половине марта, каковое сокращение учебного года вызывается недостатком средств по содержанию учебных заведений, в связи с вздорожанием жизни, по случаю событий военного времени, они приглашаются озаботиться своевременной высылкой денег на дорогу своим детям, — тем более, что довольствие воспитанников столом будет прекращено к 20 марта» [107].

15 июня 1917 г. протоиерей Александр Архангельский умер [108], нового ректора в Тобольскую семинарию, по причине революционного времени, не назначили, и поэтому управлял семинарией инспектор Николай Чернявский, исполняя должность ректора. Все последующие сообщения о Тобольской семинарии в местной печати публикуются за подписью Н. Чернявского. Так, например, в № 25 «Тобольских епархиальных ведомостей» выходит объявление  о возможности повторной экзаменации для учеников, оставленных на второй год. Правление семинарии допустило такую возможность, «принимая во внимание, с одной стороны, поступающие просьбы воспитанников семинарии о допущении осенью к экзаменам, а с другой стороны, продолжительность ваката, при краткости учебного года» [109].

Учебный 1917–1918 год был еще более коротким, чем предыдущий, выпускные экзамены были проведены в феврале, после чего учащиеся были распущены по домам [110]. Значительно возросла оплата за обучение и особенно за содержание своекоштных учеников. Так оплата за общежитие и стол в 1917–1918 учебном году достигла 250 рублей в год, вместе с оплатой за обучение сумма содержания одного семинариста составила 375 рублей [111]. Финансовое положение семинарии становится катастрофическим.

Учебный 1917–1918 год оказался предпоследним в истории Тобольской духовной семинарии. Летом 1918 г. было опубликовано «объявление» правления Тобольской Духовной семинарии следующего содержания: «О времени учебных занятий в Семинарии будет объявлено особо», под объявлением стояла подпись инспектора Н. Чернявского, исполняющего должность ректора [112].

Спустя несколько недель, 23 августа 1918 г., на заседании Тобольского епархиального совета пересмотрели постановление Епархиального совета от 17 августа того же года. Согласно последнему, «в видах сбережения скудных епархиальных средств, не открывать в наступающем учебном году общежитий при Тобольской семинарии, Тобольском и Курганском духовных училищах, а казеннокоштным воспитанникам (сиротам), взамен содержания их в общежитии, выдавать стипендию в соответствующем справочным ценам размере» [113]. Епархиальный совет вынужден был отменить данное постановление в связи с дороговизной продуктов и квартир в Тобольске, по причине большого количества беженцев. Обсудив всесторонне сложившееся в Епархии положение с духовными учебными заведениями, «Епархиальный совет пришел к убеждению, что закрытие общежитий при семинарии и духовных училищах было бы равносильно полному закрытию этих учебных заведений, что во всех отношениях представляется совершенно нежелательным» [114].

Последним учебным годом для старейшего в Сибири учебного заведения был 1918/19 г. Точной даты начала занятий выяснить не удалось, однако окончился учебный год 1 февраля 1919 г., как сообщают «Тобольские епархиальные ведомости» [115]. Это последнее сообщение о деятельности Тобольской духовной семинарии, в дальнейшем периодическая печать о данном учебном заведении ничего не сообщала. Возобновить свою работу семинария смогла только через семьдесят лет — в 1989 г.

Подводя итог рассмотрению истории Тобольской семинарии с момента ее возникновения и до закрытия в 1919 г., можно с уверенностью сказать, что Тобольская семинария имела сложную историю, со множеством особенностей и противоречий. Являясь важным звеном духовного образования в Сибири, она внесла неоценимый вклад в дело повышения уровня образованности сибирского духовенства. Большое количество поступавших детей священно-церковнослужителей прошли через первые классы этой школы и если не получили полного богословского образования, то, по крайней мере, умели читать, писать, знали круг богослужения. Конечно, священнослужителей, проучившихся хотя бы год в семинарии, было немного, но сам факт их наличия уже являл собой прорыв в деле духовного образования в Сибири.  Опыт же дореволюционной семинарии, с учетом сильных и слабых сторон в проведении учебной деятельности и организации учебного процесса, необходим и полезен при возрождении и становлении духовного образования в наше время.

[1] Бирюков Н. Очерки из истории Тобольской Духовной Семинарии. Тобольская Семинария в 1791 году//ТЕВ. — 1903. — № 17. — С. 424.

[2] Судницын А. Речь, произнесенная на торжественном акте 21 сентября1893 г., по случаю 150‑летнего юбилея Тобольской Духовной Семинарии//ТЕВ. — 1893. — № 21–22. — С. 407.

[3] Там же.

[4] Кузнецов Е. По Тобольским архивам//Тобольские губернские ведомости. — 1893. — № 27. — С. 22–23.

[5] Бирюков Н. Указ. соч. — С. 425.

[6] Судницын А. Указ. соч. — С. 408.

[7] Бирюков Н. Тобольская семинария при ректоре архимандрите Илии Шумилевиче (1773–1784 г.)//ТЕВ. — 1914. — № 29. — С. 528. Точной даты назначения о. Михаила ректором семинарии нет. Вероятно, следует считать его ректором со времени основания Тобольской Духовной семинарии.

[8] Бирюков Н. Тобольская семинария при ректоре архимандрите Илии Шумилевиче (1773–1784 г.). — С. 340.

[9] Там же.  — С. 358.

[10] Там же. — С. 359–360

[11] Там же. — С. 360–361.

[12] Бирюков Н. Тобольская семинария при ректоре архимандрите Илии… Указ. соч. — С. 362.

[13] Там же.

[14] Там же. — С. 379.

[15] Там же.

[16] Там же.

[17] Там же. — С. 380.

[18] Там же. — С. 381.

[19] Там же. — С. 417.

[20] Бирюков Н. Тобольская семинария при ректоре архимандрите Илии… Указ. соч.. — С. 418.

[21] Там же. — С. 417.

[22] Бирюков Н. Очерки из истории Тобольской Духовной Семинарии… Указ. соч. — С. 424.

[23] Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи. (1746–1752 гг.) — СПб., 1912. — Т. 3. — С. 159–161.

[24] Смолич И.К. История Русской Церкви 1700–1917. В 2 ч. Ч. 1. — М.: Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1996. — С. 403.

[25] Бирюков Н. Очерки из истории Тобольской Духовной Семинарии … Указ. Соч. — С. 425.

[26] Судницын А. Речь, произнесенная на торжественном акте 21 сентября1893 г., по случаю 150‑летнего юбилея Тобольской Духовной Семинарии//ТЕВ. — 1893. — № 21–22. — С. 412.

[27]Там же. — С. 414.

[28] Там же. — С. 413.

[29] Судницын А. Речь… Указ. соч. — С. 410.

[30] Бирюков Н. О помещениях Тобольской семинарии до реформы ея по уставу 1808 года (в 1818 году)//ТЕВ. — 1913. — № 20. — С. 397–398.

[31] Там же. — С. 400.

[32] Там же. — С. 405.

[33] Там же. — С. 407.

[34] Цит. по: Бирюков Н. О помещениях Тобольской семинарии до реформы ея по уставу 1808 года (в 1818 году)//ТЕВ. — 1913. — № 20. — С. 410.

[35] ГУТО ГА в г. Тобольске. — Ф. 57. Оп. 1. Д. 7.

[36] Бирюков Н. О помещениях Тобольской семинарии до реформы ея по уставу 1808 года (в 1818 году)//ТЕВ. — 1913. — № 21. — С. 429–430.

[37] Там же. — № 23. — С. 478–479.

[38] Бирюков Н. О помещениях Тобольской семинарии до реформы ея по уставу 1808 года (в 1818 году)//ТЕВ. — 1914. — № 3. — С. 56–57

[39] Бирюков Н. Очерки по истории… Указ. соч.//ТЕВ. — 1903. — № 17. — С. 425.

[40] Бирюков Н. Очерки по истории… Указ. соч.//ТЕВ. — 1903. — № 17. — С. 426–429.

[41] Там же. — С. 429.

[42] Там же.

[43] Там же.

[44] Сулоцкий А., прот. Архиереи из сибирских уроженцев, между прочим Иоанникий Павлуцкий, епископ Воронежский//Тобольские губернские ведомости. — 1858. — № 40. — С. 620.

[45] Там же. — С. 434.

[46] Там же. — С. 436.

[47] Судницын А. Речь… Указ. соч. — С. 412.

[48] Бирюков Н. Очерки по истории… Указ. соч.//ТЕВ. — 1908. — № 14. — С. 252–253.

[49] Там же. — С. 254

[50] Бирюков Н. Очерки по истории Тобольской Духовной семинарии//ТЕВ — 1908. — № 1. — С. 7.

[51] Бирюков Н. Очерки по истории… Указ. соч.//ТЕВ. — 1908. — № 15. — С. 266–268.

[52] Там же. — С. 268.

[53] Там же. — С. 270.

[54] Бирюков Н. Очерки по истории… Указ. соч.//ТЕВ. — 1905. — № 17. — С. 318–319.

[55] Судницын А. Речь… Указ. соч. — С. 415.

[56] Бирюков Н. Преобразование Тобольской Духовной семинарии в 1818 году и первые годы ее после реформы при ректорах Серафиме (1818–1819) и Евгении (1819–1824)//ТЕВ. — 1918. — № 1–2. — С. 18–19.

[57] Там же. — С. 19.

[58] Там же. — С. 20–21.

[59] Ксенофонтов И. Петр Михайлович Капцевич, генерал-губернатор Западной Сибири и его отношение к Тобольской Духовной семинарии//ТЕВ. — 1883. — № 7. — С. 144.

[60] Судницын А. Речь… Указ. соч. — С. 418–419.

[61] Там же. — С. 419.

[62] Там же. — С. 426.

[63] Смолич И.К. Указ. соч. — С. 453.

[64] Головщиков К.Д. Духовные деятели Тобольского края//ТЕВ. — 1897. — № 19. — С. 444.

[65] Там же. — С. 445.

[66] Исторические сведения об иконописиЗа период с 1878 по 1909 гг. в Тобольской духовной семинарии обучалось 1367 человек, из них окончили полный курс 642 воспитанника. С 1910 по 1918 гг. было девять выпусков, по разрядным спискам семинарию закончили 277 выпускнико в /div в Сибири//Тобольские Губернские ведомости. — 1871. — № 17. — С. 97–98.

[67]  ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. 156. Оп. 11. Д.276. Л. 8 об.

[68] Сидоренко А., прот. Краткий очерк истории Тобольской Духовной семинарии (к 10-летию возрождения). — Тобольск, 1999. — С. 19.

[69] Об открытии воскресно/aй школы при Тобольской Духовной семинарии//Тобольские губернские ведомости. — 1866. — № 52. — С. 379–380.

[70] Воскресная  школа при Тобольской Духовной семинарии//ТЕВ. — 1882. — № 16. — С. 330.

[71] Воскресная школа при Тобольской Духовной семинарии в 1882/83 учебном году//ТЕВ. — 1883. — № 22. — С. 469.

[72] Там же. — С. 470.

[73] Смолич И.К. Указ. соч. — С. 455.

[74] Там же. — С. 456.

[75] Смолич И.К. Указ. соч. — С. 457–458.

[76] Бирюков Н. Протоиерей П.Д. Головин//ТЕВ. — 1910. — № 4. — С. 74.

[77] Бирюков Н. А. Протоиерей П.Д. Головин. Указ. соч. — С. 466–467.

[78] Разные известия//ТЕВ. — 1888. — № 5–6. — С. 132–133.

[79] Открытие Образцовой школы при семинарии//ТЕВ. — 1885. — № 19. — С. 446–448.

[80] Образцовая школа при Тобольской Духовной семинарии в 1886/87 году//ТЕВ. — № 5–6. — С. 115.

[81] Известия и заметки//Церковные Ведомости. — 1892. — № 26. — С. 942.

[82] Отчет Тобольского епархиального комитета Православного Миссионерского общества за 1893‑й год//ТЕВ. — 1894. — № 15. — С. 189–190.

[83] Разные известия//ТЕВ. — 1886. — № 19–20. — С. 360–361.

[84] Открытие медицинских уроков при Тобольской Духовной семинарии//ТЕВ. — 1888. — № 5–6. — С. 132.

[85] См.: Разные известия//ТЕВ. — 1897. — № 10. — С. 219–222.; Головин П. 25-летний юбилей преподавателя Тобольской Духовной семинарии И.Ф. Ловягина//ТЕВ. — 1900. — № 7. — С. 70–71.; Чествование Н.А. Бирюкова//ТЕВ. — 1912. — № 20. — С. 479–480 и др.

[86] См.: Многочисленные некрологи в Тобольских епархиальных и губернских ведомостях.

[87] Об улучшении содержания наставников Тобольской семинарии//Тобольские губернские ведомости. — 1866. — № 21. — С. 144.

[88] Разные известия//ТЕВ. — 1894. — № 18. — С. 328.

[89] Там же. — С. 328–329.

[90] Разрядные списки воспитанников Тобольской Духовной семинарии//ТЕВ. — 1910–1918 гг.

[91] Указ его Императорского Величества Самодержца Всероссийского, из Святейшего Правительствующего Синода Преосвященному Антонию, Епископу Тобольскому и Сибирскому//ТЕВ. — 1900. — № 22. — С. 255.

[92] Разные известия//ТЕВ. — 1898. — № 17. — С. 440–441.

[93] Указ Его императорского Величества, Самодержца Всероссийского, из Святейшего Правительствующего Синода Преосвященному Антонию, Епископу Тобольскому и Сибирскому//ТЕВ. — 1900. — № 22. — С. 255–256.

[94] Определение Святейшего Синода (от 1–3 декабря1904 г. За № 6436)//ТЕВ. — 1905. — № 5. — С. 111.

[95] Прощание с корпорацией Тобольской Духовной семинарии о. ректора, архимандрита Николая//ТЕВ. — 1910. — № 16. — С. 393.

[96] Отклик на речь преподавателя семинарии Н.А Чернолесского, произнесенную им при прощании с бывшим ректором семинарии, архимандритом Николаем//ТЕВ. — 1911. — № 2. — С. 31.

[97] Там же. — С. 31–32.

[98] Там же. — С. 31.

[99] Прощание с корпорацией… Указ. соч. — С. 393.

[100] Прощание с корпорацией… Указ. соч. — С. 394.

[101] Реформа духовно-учебных заведений//ТЕВ. — 1906. — № 22. — С. 598.

[102] Определение Святейшего Синода от 11–23 июня 1910 года за № 4493//Церковные ведомости. — 1910. — № 28. — С. 297.

[103] Бирюков Н.А. Из воспоминаний… Указ. соч. — С. 497.

[104] Бирюков Н.А. Из воспоминаний о прожитой жизни//ТЕВ. — 1912. — № 21. — С. 497.

[105] Определение Святейшего Синода от 21 августа 1914 года за № 7540//Церковные ведомости. — 1914. — № 35. — С. 415.

[106] Определение Святейшего Синода от 5–8 мая 1915 года за № 3537//Церковные ведомости. — 1915. — № 20. — С. 250.

[107] От Правления Тобольской Духовной семинарии//ТЕВ. — 1917. — № 4. — С. 41.

[108] Протоиерей Александр Иоаннович Архангельский (Некролог)//ТЕВ. — 1917. — 23–24. — С. 343.

[109] От Правления Тобольской Духовной семинарии//ТЕВ. — 1917. — № 25. — С. 380–381.

[110] Разрядный список//ТЕВ. — 1918. — № 11–12. — С. 169.

[111] От Правления Тобольской Духовной семинарии//ТЕВ. — 1917. — № 25. — С. 380–381.

[112] Объявление//ТЕВ. — 1918. — № 18–19–20. — С. 156.

[113] Протокол заседания епархиального совета Тобольской епархии//ТЕВ. — 1918. — № 21–22. — С. 178.

[114] Протокол заседания епархиального совета Тобольской епархии//ТЕВ. — 1918. — № 21–22. — С. 179.

[115] ТЕВ. — 1919. — № 3–4. — С. 68.

Сайт кафедры Церковной истории