Протоиерей Лука Новакович: У нас был класс, благословенный Богом

В Белграде я окончил семинарию (мы учимся пять лет), Святейший Патриарх Герман пригласил меня к себе и спросил, каковы мои дальнейшие планы. Я сказал, что буду учиться дальше, и Святейший решил, что мне надо будет ехать в Россию.  У него были очень хорошие, отличные отношения с русским Патриархом Пименом, и для поддержания дружеских и братских связей между нашими Церквами студентов отправляли учиться Московскую Академию. Сербы учились здесь почти каждый год, так что мой случай не был каким-то исключительным.

Лука Новакович, 1987 год (год окончания Московской духовной академии)

Было трудно сюда приехать?

Время было, конечно, другое: требовалось получать разные разрешения…

Я о другом. В Советском Союзе Церковь была в очень сложной ситуации. Не было страха ехать в страну, где Церковь в таком гонимом положении?

Нет, страха не было. Можно сказать, что у нас – а тогда еще существовала Югославия - была похожая ситуация, хотя, конечно, немножко мягче, чем в России. Мы не считали, что это трудные времена для нас и для Церкви. Для Церкви ведь времена всегда непростые, даже сейчас, когда свобода, всегда есть удары на Церковь и на тех, кто хочет служить Церкви.

Были трудности с языком?

В семинарии я учил русский язык, а здесь, в Академии, меня приняли братски, с распростертыми объятиями, с открытым сердцем.

Друзья постарались за краткий срок помочь мне освоить русский язык, и через несколько месяцев после приезда я уже полностью включился в учебный процесс и мог сдавать первые экзамены, так что первый год окончил без осложнений.

Похожая ситуация была у меня несколько лет назад, когда по благословению Святейшего Патриарха Павла я поехал в Рим, чтобы готовить и защищать диссертацию по каноническому праву. Я вообще не знал итальянского языка, только латынь и древнегреческий, которые в основе. Но если что-то потребно, то найдешь возможности и силы, чтобы даже то, что кажется невозможным, стало возможно. За год мне пришлось выучить итальянский, а после сдать 5 докторских и 8 так называемых интегративных экзаменов, составить проект диссертации и потом написать и защитить ее.  И это на итальянском языке. А русский – язык славянский, братский, учится с легкостью.

Все же Россия – другая страна. Наверное, русское богослужение со стороны воспринимается как-то по-другому, чем сербское?

Да нет, можно сказать, что богослужение одно и то же, разницы нет почти никакой. Литургия ведь та же самая и даже язык мы часто используем церковнославянский, в последнее время только какие-то богослужебные тексты стали переводить на сербский.

Главное мое впечатление было о другом: в Академии и Лавре богослужения намного роскошнее, чем те, которые совершаются в обычных храмах. Обычно на приходе у нас один батюшка, один диакон, хоров нет. А тут, в Академии, три хора (один на клиросе и два стоят внизу), десятки священников, архиерей, несколько диаконов. У нас такое бывает только если приезжает архиерей.  

А вообще, когда приезжаешь в Россию, ощущение, что гостишь у своих дальних родственников, которые живут точно так же, как и ты сам. Трудностей в понимании языка у меня нет, проблем в понимании мировоззрения, жизненных понятий, психологии тоже не возникает, потому что они такие же, как у нас. Так что я не чувствовал никаких трудностей.

Встреч выпускников ждете?

Конечно! Время проходит и быстро. Сейчас мы отмечали 25-летие выпуска, последний раз виделись пять лет назад, а кажется, что с нашей последней встречи прошел год или два. Время течет быстро,  мы все на своих должностях и послушаниях, в своих Церквах.

Сюда приезжаем – и видим, что ничего не изменилось, наша Академия та же. Помню ректорский кабинет еще когда приходил сюда на разговор к ректору Академии владыке Александру – и сегодня он остался таким же. Я встретил моих преподавателей- архимандрита Платона и профессора Иванова - они вообще не изменились! Единственное что изменилось – некоторые люди ушли: или упокоились, или перешли на другие посты.

Жизнь земная краткая, и, встречаясь раз в пять лет с однокурсниками, видишь, насколько она быстротечна. Кажется, что пять лет – это много, на самом деле это очень краткий срок.

А что запомнилось со времен учебы в Академии?

Духовная обстановка, которая существует на этом месте. Тем. Кто не бывал здесь, невозможно объяснить, что такое 200 или 300 монахов и еще столько же семинаристов плюс преподаватели. Около 800 человек как одна большая семья:  все между собой связаны, знают друг друга, общаются.

Как я уже говорил, запомнились прекрасные богослужения в нашем академическом храме и - еще красивее – службы в лаврских храмах. Если человек действительно хочет напитаться духовностью, ему просто надо пребывать в лавре и даже не надо выходить за стены, потому что там другая жизнь, другие события, другой дух.

Глядя на своего однокурсника, друга, Вы могли предположить, что он станет ректором Академии?

По поводу дружбы…действительно можно сказать, что мы с владыкой Евгением дружили. Нередко мы вместе с ним и еще с будущим регентом хора архимандритом Никифором гуляли после занятий, ходили в город, чтобы как-то немного сменить обстановку. Тогда никто из нас не был в сане, не был монахом и говорить о будущем было сложно. Но сейчас, оглядываясь назад, я вижу, что и тогда можно было увидеть, что кто-то более серьезен, кто-то скорее склонен к шуткам, так что тогда можно было видеть, кто каким путем идет. А потом, к концу Академии, на нашем курсе 12 человек приняли постриг, и 4 или 5 из них спустя годы стали архиереями. Так что у нас был класс, благословенный Богом.