Проповедь в неделю 33-ю по Пятидесятнице, о Закхее

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!

Дорогие братья и сестры, сегодня в Евангелии мы слышали повествование об обращении Закхея, которое перекликается с молитвой мытаря, с возвращением блудного сына и плачем Адама, с теми образами глубокого покаяния, которыми Церковь постепенно вводит нас в спасительное время Святой Четыредесятницы.

Кто такой был Закхей? Старший мытарь, то есть начальник таможни, человек в Иерихоне властный, богатый и лицемерно уважаемый, с одной стороны, и сребролюбец и вор, наживающийся на собственном народе, и всеми презираемый пособник римских оккупантов, с другой. А кто для Закхея был Христос? Человек из другого мира, совершенно непохожий на него, бедный праведник, через Которого Бог совершает великие дела. Закхей хотел посмотреть на это чудо, но ему мешал его маленький рост и толпящийся около Христа народ. Тогда он, забыв о своем положении, не боясь насмешить народ, как мальчишка бежит впереди толпы и залезает на дерево в том месте, где должен был пройти Спаситель. Что это было, простое любопытство, желание поглазеть и потом рассказывать другим? Едва ли. Это был искренний порыв измученной грехом души, подсознательное движение к свету истины, и этот порыв достиг своей цели.

И нам, дорогие братья и сестры, часто мешает приблизиться к Богу наш малый духовный рост, а еще больше мнение толпы, этого олицетворения греховного мира, этой поглощающей личность переменчивой стихии, которая связывает нас узами тщеславия, человекоугодия и страха быть не как все. Надо иметь в себе мужество подняться над этой стихией, сделать шаг навстречу Богу, прикоснуться к краю Его одежды, надо возлюбить Саму Истину, чтобы Истина сделала нас свободными. Толпы людей со своими нуждами окружают Христа, и порой нам кажется, что Ему не до нас, но Он видит только искреннюю веру и горение любящего сердца, и тогда от Него сама собой исходит сила, останавливающая кровотечение греха, только надо быть там, где пройдет Христос, т.е. на путях добродетели.

Может, кто-то скажет, что все это у него уже было, когда он обратился ко Христу, и теперь у него все в порядке. Но мы возразим, что, конечно, все здесь присутствующие призваны Самим Богом, но это не повод успокаиваться, потому что духовная жизнь постоянно требует возвышения над текущим состоянием, и каждое успешное усилие Господь венчает радостью, а застой порождает уныние и охлаждение. Наше движение к небу останавливается, когда сила любви к Богу уравновешивается земным тяготением, и мы, как взвешенные в воде частицы, кружимся на одном уровне или начинаем опускаться. Вот тогда и требуется аскетическое усилие над собой, отсечение привязывающих к земле нитей и устремление горе. И мы верим, что есть в этом восхождении такая высота, некая незримая черта, после которой сила тяготения к небу становится больше силы тяжести, и все духовное становится легким, и начинается ускорение свободного устремления к Богу, как это бывает у святых. Причем главный труд здесь ― победить неблагодарное непамятование ума и нечувственное окаменение сердца. Ведь даже на молитве нас постоянно окружает толпа земных помышлений, которая подобно сплошным облакам закрывает от нас Солнце Правды, и если прорвемся любовью ко Христу, тогда только и начинается настоящая преображающая молитва.

Но вернемся к нашему Закхею. Его мужественный поступок, вероятно, вызвал презрительные насмешки и осуждение, и кто-то ждал, что Христос строго обличит его или даже осудит, как осудил на погибель бесплодную смоковницу. Но Сын Человеческий, пришедший «взыскать и спасти погибшее» (Лк. 19, 10), не произносит ни одного слова обличения, но, напротив, оказывает грешнику великую милость тем, что Сам приходит в его дом. И пришествие Христа все переворачивает в Закхее. Он уже не собирает богатство, но раздает его, не обижает, но исправляет несправедливость, и с легкостью лишает себя половины нажитого, исполняя заповедь Предтечи: у кого есть две одежды, отдай неимущему. На высоту человеческого роста поднялся он от земли к небу, и само небо спустилось к нему, устроив в прежнем унылом жилище греха царский пир. Если Господь с нами, все меняется, и мы вместе с божественным Павлом «все почитаем тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса» (Фил. 3, 8).

Так произошло спасение семьи Закхея, о чем свидетельствует Сам Господь: Ныне пришло спасение дому сему. Но теперь Господь не приходит ко грешникам лично, Он возложил эту ответственность на Своих учеников, и теперь мы должны плодами Его любви служить ближнему во спасение.

Человек, созданный свободным, работает греху не потому, что не знает, что это плохо, и не потому, что нашел в этом себя, но потому, что не верит в лучшее, не надеется достигнуть большего и не любит высшего. Не зная, как богат наш Бог, и пытаясь достигнуть счастливой жизни без Него, т.е. попирая свою совесть ради земной выгоды и временных удовольствий, он неизбежно заходит в тупик и, даже стяжав искомое, не находит в нем упокоения. Его голодная и страдающая от пустоты душа, которую не могут заполнить никакие богатства этого мира, иногда ощущает зов Небесного Отца и хочет вырваться из оков страстей, но не имеет решимости. И тут требуется не научение, а поддержка, не обличение, а любовь, являемая Богом через достойного человека. И эта не осуждающая, всепокрывающая любовь воздвигает в грешнике веру и надежду: веру в то, что Бог хочет и может его спасти, и знает, как это сделать, ожидая только его на то свободного произволения, и надежду, что его усилия увенчаются успехом, как это произошло с преображенным благодатью ближним.

Поэтому, дорогие братья и сестры, увидим в этом евангельском отрывке лично к нам обращенный призыв к покаянию, преображению во Христе, чтобы Бог и через нас мог явить Свою милость страждущим душам грешников, которые погибают в тупике, куда сами себя загнали, потому что не находят настоящего человека, который, подняв над толпой, спустил бы их через кровлю к ногам Господа, пребывают в расслаблении из-за того, что мы не соответствуем своему Владыке Христу. Аминь.