Доклад Первого заместителя председателя Учебного комитета на круглом столе, посвященном пятилетию интронизации Патриарха Кирилла

По сути дела, к началу нынешнего пятилетия в области духовного образования произошел тот же процесс, что и в отношении храмов и монастырей, то есть лавинообразное увеличение количества духовных школ и изменение их структур, возникновение семинарий, академий, институтов, университетов и духовных училищ. При этом отсутствовала системность, то есть то, что можно было бы назвать единым  образовательным полем Русской Православной Церкви по подготовке духовенства.  При формальном наименовании «семинария» в разных учебных заведениях люди получали  совершенно разный уровень образования в зависимости от географического расположения духовной школы и, главным образом, от инициатив и личной позиции правящего архиерея. Можно назвать и другие факторы, например, традиция духовного образования в конкретной епархии или наличие иных образовательных центров, но решающей все равно была личная позиция архиерея.

Сейчас мы стоим на очень трудном пути, который ведет к созданию такой системы духовного образования, при которой выпускник любой духовной семинарии будет иметь некий необходимый стандарт знаний – как это происходит в системе государственного образования, – который позволит ему достойным образом служить в качестве священнослужителя. Хочу заметить: позволит, но не заставит. Семинария может дать возможности, но не может заставить человека стать священнослужителем или святым, она не может выпускать святых повзводно, поротно и даже курсами: это задача, которая нигде не может быть достигнута в обязательном порядке. Скажем, монастыри призваны воспитывать преподобных, но далеко не все насельники ими становятся. Как и вообще в Церкви всем дана возможность и пусть ко Спасению, но никому оно не дается даром.

Создание единого образовательного поля потребовало ряда усилий, я остановлюсь на некоторых аспектах этой темы, которые мне видятся весьма важными.

Прежде всего, то, что декларировалось, стало реализовываться на деле. До того никто не отрицал, что духовенство должно иметь духовное образование, но фактически рукополагались люди, имевшие разный уровень образования и самыми разными путями к священнослужению приходящие. А потом, конечно, как-то они должны были  получать духовное образование.

На Соборе 2011 года было вполне отчетливо постановлено о том, что духовное образование является условием для рукоположения. Это правильно, и духовенство, которое соответствующего образования не имеет, должно озаботиться окончанием заочных семинарий. В 2011 году было постановлено, что все, кто еще не поступил, обязаны поступить на заочный сектор семинарий. Это важно и это совершенно не формальный момент, потому что человек, прошедший духовную школу, 4 года  отсидевший на семинарской скамье, в наше время приобретает минимальный необходимый опыт того, что называется подготовкой к церковному служению. Почему говорю «в наше время»? Дело в том, что в советскую эпоху, когда существовала масса внешний ограничений, уже само по себе побуждение молодого человека к священнослужению было предельно ответственным шагом. Это уже был выбор, который совершался сознательно. В наше время это часто не так. За 1990-е годы все взрослые, сознательные люди, которые в силу внешних препон не могли получить образование, его получили. Теперь мы имеем среди наших абитуриентов фактически вчерашних школьников и в некотором количестве вчерашних студентов светских учебных заведений. Степень их сознательности весьма различна. Абитуриенты 1980-х годов и 2010-х годов – это две настолько различных категории населения, что даже вызывает некоторое удивление, как они вообще могут учиться в вузах. Плюс мы живем в обществе, которое является фактически обществом потребления и главная установка которого – на комфортность личного существования, не только материальную, но и внутреннюю душевную комфортность. Семинария впервые дает большинству студентов опыт практического стеснения себя ради другого, не теоретического, а практического, понимание того, что нужно  потерпеть в общежитии другого человека и научиться слушаться, делать не то что я хочу, а то, что Бог велит. А без этого какой может быть священнослужитель? И то, что это делается, - важнейший шаг, который мы имеем на современном этапе развития системы духовного образования.

Далее, необходимо сказать о том, что в том подходе, который мы видим в позиции Святейшего Патриарха, наблюдается, с одной стороны, верность традиции духовной школы, отсутствие революционности. Но при этом эволюционное развитие не есть закрытость к тем процессам, которые происходят в данном случае в области образования. Наши семинарии перестраиваются и фактически уже перешли на систему бакалавриата, в лучших есть магистратура, в духовных центрах есть аспирантуры. Эта зафиксированная Собором 2011 года трехступенчатая система духовного образования - бакалавриат, магистратура, аспирантура – соответствует той системе, которая, нравится нам это или нет, есть в нынешней системе светского образования и которая дает возможность нам, при наличии или отсутствии формальных документов о соответствии, находиться в контексте развития высшей школы такой, какой она является в начале XXI века.

Это очень важно, потому что так мы добиваемся признания наших дипломов, абсолютное большинство наших семинарий лицензированные, некоторые имеют аккредитацию, а некоторые на подходе к ней. Но важна же не бумажка ради бумажки! Важно не то, чтобы на сайте семинарии было написано, что она аккредитована, а то, чтобы поступающий туда знал, что он поступает в высшее учебное заведение, которое даст достойное образование, и это непросто дается. Это не достигается только финансовыми вливаниями и организационными усилиями. Вы и в Англии не создадите новый Оксфорд, даже имея деньги какого-то богатейшего шейха, потому что Оксфорд и Кембридж существуют в многовековой традиции образования. То же самое и у нас: чтобы региональные семинарии стали достойными учебными заведениями, должен пройти какой-то срок. Но есть блестящие примеры того, как создаются все возможные условия для  развития на самом современном уровне. Не обижая других, назову школы из разных регионов. Конечно, хорошим примером является новооткрытое здание Сретенской духовной семинарии, где даны все условия для получения современного высшего духовного образования. Не хуже, если не лучше, комплекс Коломенской духовной семинарии.  Прекрасно подготовленная материально-техническая база есть в Саратовской духовной семинарии и в целом ряде других школ.

Не так просто решить вопрос с профессорско-преподавательским корпусом. Скажем хотя бы как штрих к тем изменениям, которые происходят. Если еще несколько лет назад мы имели ситуацию, когда большинство духовенства преподавало в семинариях внештатно и на так называемой волонтерской основе. По этому поводу позволю себе процитировать одного нехристианского политолога, который говорил, что рабский труд непроизводителен. В данном случае привлечение на подобного рода основе только на какой-то период может приносить пользу. Теперь мы фактически не имеем семинарий, в которых люди трудились бы все безвозмездно и где духовенство трудилось бы, потому что ему приказали там работать. Теперь все оформляется правильным образом, в том числе и необходимая социальная защита как преподавателя духовной школы.

Еще один аспект – нужды Церкви, которые связаны с тем, что выпускник духовной школы должен быть отправлен не только куда он хочет, но и туда, куда это необходимо. Внимание к регионам Дальнего Востока, Восточной Сибири, Крайнего Севера, куда отправляются в качестве преподавателей выпускники духовных академий - свидетельство заботы о Церкви и о стране, о целостности страны, и о том, чтобы те, кто там пребывают, трудятся и живут, понимали, что они не нечто забытое и находящееся далеко, но часто единой страны и единой Церкви.

В стадии разработки находится документ о статусе образованного духовенства. Думаю, это будет еще один важный документ, в котором духовенство, имеющее образование на уровне магистратуры и выше, будет обладать определенного рода правами и преимуществами и одновременно обязанностями, связанными с тем образованием, которое они получили.

Существенный момент – внимание к образованию мирян.

Ныне создаются институции, связанные с подготовкой миссионеров, катехизаторов и соцработников и иных специалистов приходского служения. Можно сколько угодно говорить, что это какое-то полу-образование, но лучше начинать с чего-то реалистичного  и выводить на служение тех людей, которые были бы не столько харизматичны, но некоторым образом образованны. Мы имеем столько харизматически активных околомиссионеров, что, может быть, лучше вывести людей, получивших какое-то достаточное образование, которые  смогут заниматься не акциями, а реальной работой. И это тоже, кажется, важная составляющая жизни духовного образования.

В общем, я так скажу. Нам в области духовного образования с нашим атаманом интересно жить!

После доклада отец Максим ответил на вопрос для сайта Московской духовной академии — как он видит роль духовный школ в период проведения образовательной реформы?: «Реформа духовного образования – это необходимость сделать его адекватно отвечающим на вызовы сегодняшней эпохи. Мы сталкиваемся с требованиями со стороны государства, они изменчивые, они становятся все более жесткими, но мы не можем их игнорировать, потому что нас просто перестанут признавать за образовательное учреждение, если мы отвернемся от них.  Одновременно нам нужно сохранить историческое преемство и духовный облик наших семинарий. Очень важно, что Святейший Патриарх говорит о семинариях как о базовой форме подготовки духовенства, наряду с открытыми учебными заведениями как о дополнительной форме. При этом не надо думать, что хорошее в семинариях - это то, что перенесено в сороковые школы прошлого из дореволюционных духовных учебных заведений. Кто-то, вспоминая свою молодость, студенчество 60-х, 70-х годов или 80-х, считает, что в те времена семинария была духовной и правильной, а теперь утратила эти качества. Нужно иметь мужество и честность отвлечься от возрастного субъективизма. Я очень надеюсь, что то, что сейчас так мучительно вызревает, даст нам возможность навсегда избежать опасности, которая подстерегала духовные школы в начале двадцатого века, когда они оказались не только заведениями, готовящими духовенство, но и теми, кто давал кадры для оппонентов Церкви. Нужно понимать сложность задачи и цену вопроса».

Текст доклада с сайта Учебного комитета РПЦ

Пресс-служба МДА