О хранении себя от грехов

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Братья и сестры, сегодня, во второе воскресение Великого Поста, святая Церковь через богослужение еще раз предоставляет нам повод для размышления над смыслом поста. И как в прошлое воскресенье мы праздновали победу Церкви над всеми ересями, так теперь нам представлен в пример тот святой, который явился победителем многих ересей, благодаря своей вере, сохраняемой в чистом сердце. Это святитель Григорий Палама, архиепископ Фессалоникийский.

Он жил в XIV веке[1], родился в Константинополе от благочестивых родителей. В юности он служил при царском дворе. Но блага мира сего, которыми он был окружен, не привлекали его: он желал прилепляться душой только к Богу. Он часто посещал Божий храм, ел очень воздержно, среди придворных он стал ходить не в дорогих одеждах, а в грубом рубище, и не обращал внимания на непонимание его поведения со стороны окружающих, которые часто насмехались над ним. Уже в двадцать лет он оставляет мир и уходит на Афон. Там в послушании у старцев святой жизни он начинает с самоотвержением проходить суровую жизнь, полную смирения, лишений и трудов и очень быстро преуспевает. Он предается всецелому вниманию и удержанию себя в постоянном и нерассеянном предстоянии перед Богом. В непощадении себя он не дает себе отдыха и проводит ночи в молитве, в результате чего сподобляется всегдашнего умиления, так что слезы неиссякаемым источником текли из его глаз. Очистив свою душу, он сподобляется даров Святого Духа и частых божественных посещений. Люди, которые его видели, передают о нем свидетельство, что он был всегда сосредоточен: его внешность выдавала его внутреннюю собранность. Будучи всецело погружен в молитву, он пребывал все время как бы вне себя, в беседе с Богом, и был выше всех скверн этого мира, как будто невещественный, и самый его облик был настолько святолепен, что люди приходили в умиление только от одного взгляда на него. Он прославился чудотворениями и был украшен пророческим даром – его называли пророком и духоносцем. В его время на Церковь внезапно обрушилась опаснейшая ересь, низводящая благодать Божию и дары Святого Духа на уровень вещественных и обыденных предметов и утверждающая невозможность сподобиться подлинного богообщения в этом мире даже для подвижников, день и ночь усердствующих в молитве. Святому Григорию пришлось встать на защиту Церкви Христовой и он с ревностью принялся за это: в течение многих лет, до конца своей жизни, он устно и письменно обличал ересь сильными доводами, подкрепленными опытом подвижнической жизни и основательностью доказательств, потому что он сиял не только добродетелями, но и ученостью. Он участвовал во многих соборах при трех царях и равночисленных патриархах и был во главе противодействия новому лжеучению. Ему даже пришлось пострадать за это и провести четыре года в темнице. После этого его против его воли возвели в архиепископа Фессалоникийского.

Святитель Григорий не хотел вовлекаться в церковные дела и, тем более, становиться архиереем и быть в авангарде борьбы с ересями. Он хотел служить Богу в безвестности, вдали от мира, почему и удалился в афонскую пустыню, и только действительная необходимость вынудила его оставить уединение. Он всегда был устремлен своим умом к Богу и Его одного желал, пренебрегая всем земным. Он всегда преуспевал и всегда был исполнен ревности в служении Богу. Когда мы задумываемся над тайной жизни таких людей, то до конца не можем понять, как им удавалось так преуспевать, в то время как мы много грешим и мало каемся. Ответ, конечно же, очевиден: чтобы жить свято, нужно просто хотеть этого и трудиться для этого, и никакое, даже самое стройное рассуждение не принесет нам пользы само по себе, но мы, по крайней мере, можем в жизни дивных подвижников находить для себя назидание, приносящее практическую пользу.

Для этого обратим внимание на тему песнопений сегодняшнего дня. Помимо песнопений, посвященных святителю Григорию, в сегодняшнем богослужении читается канон на тему притчи о блудном сыне, предваряющий канон Святителю. Читается он сегодня, потому что святитель Григорий преставился в середине IX века, и, соответственно, его память во вторую неделю Поста была установлена уже в очень позднее время, а прежде в это воскресение читалась притча о блудном сыне, и ей посвящены песнопения этого воскресного дня и всей следующей седмицы. Поскольку блудный сын является образом грешника, удалившегося от Бога, то нам необходимо применить эту притчу к самим себе. Написано: «Сказал младший [из них] <сын> отцу: отче! дай мне следующую мне часть имения,– и, когда Отец разделил имение между сыновьями,– младший сын, собрав все, пошел в дальнюю сторону и там расточил имение свое, живя распутно»[2]. И мы часто, подобно блудному сыну, отходим в землю, далекую от Бога, всякий раз, когда грешим, прельщаемые привлекательностью греха, как и блудный сын, который мечтал о свободной и беструдной жизни в чужой стране. Мы знаем о тяжких последствиях греха, хотя, по своей невнимательности, часто не замечаем их, так как очи ума у нас помрачены страстями. Поэтому знание об этих тяжких последствиях не останавливает нас, пока мы не испытаем их на себе, как и блудный сын не вразумлялся, пока не обнищал окончательно и был рад«наполнить чрево свое рожками, которые ели свиньи, но никто не давал ему»[3]. Он желал насытиться грехом, но никто не давал ему этого насыщения, потому что привыкший к злу не находит насыщения в нем[4]. Плоды рожкового дерева взяты в образ греха как имеющие и сладость, и горечь: так и грех «на время услаждает, но мучит навеки. Никто не даст насытиться злом тому, кто услаждается им»[5]. На этот счет очень интересно и оригинально высказывается преподобный Максим Исповедник. По самому свойству нашей природы, мы склонны избегать всего, что причиняет страдание, и избирать то, что доставляет наслаждение. Грех, как раз, привлекает нас обещанием наслаждения и отсутствием страдания, скрывая свою вредоносность. Но никакое наслаждение не бывает без страдания не только потому, что последнее непременно последует за первым, но и потому, что страдание уже присутствует в наслаждении и является его свойством, но не замечается нами лишь «в силу преобладания удовольствия в страсти, поскольку преобладающему присуще быть более заметным и затмевать ощущение сосуществующего с ним»[6]. Так пишет преподобный Максим Исповедник, чистому уму которого были открыты подлинные и изначальные смыслы всех вещей. Поэтому невозможно одновременно и обладать наслаждением, и избегать страдания. Такой порядок вещей каждый из нас знает по своему опыту: если мы грешим, то есть или удовлетворяем своему гневу, или тщеславию, или желанию телесного наслаждения, то непременно чувствуем беспокойство и никак не можем найти мира, если не перестанем действовать по страсти. В то же время, мы знаем, как на душе бывает спокойно, если мы подавляем в себе страсть, и, пожалуй, этот наш опыт зачастую помогает нам не соглашаться с действием в нас греха. Таким образом, когда мы в мирном состоянии, нам открывается возможность для искренней молитвы, которая невозможна при удовлетворении страсти. Каждый ощущал во время молитвы близость Бога к себе, когда от ясного осознания предстояния перед Самим Богом душа проникается страхом Божиим и естественным и горячим покаянием. Это подобно тому, как случилось с блудным сыном, который, отвратившись от пищи свиней, помыслил о своем Отце: он также проникся горячим покаянием и, оставив греховную жизнь, направился к Отцу, чтобы больше не грешить и жить в мире с Ним, исполняя Его святую волю. А Отец, еще издалека увидев его, побежал ему на встречу[7], как и по себе мы это замечаем, когда Бог слышит нас уже сразу после того, как мы покаемся, и Он готов даровать нам самое дорогое – Своего Единородного Сына в Его Пречистых Тайнах. А через Евхаристию мы получаем возможность принять всякое духовное дарование.

Так вот, какое же практическое наставление, могущее быть полезным для нас, мы могли бы вынести из жизни такого великого подвижника, как святитель Григорий, и, вместе с тем, из притчи о блудном сыне? Несомненно, что святитель Григорий Палама к достижению великих духовных дарований, которыми он обогатился, шел путем покаяния, то есть путем блудного сына, как и все святые. Он постепенно подавлял в себе восстания то одной, то другой страсти и удерживал себя страхом Божиим, содержа ум в богомыслии. Известно, что в начале своего монашеского пути святой Григорий, видя в себе действия страстей, ощущал себя как бы в мрачном облаке и потому постоянно повторял к Богу одно и то же прошение: «Господи, просвети мою тьму», – и Бог вскоре услышал его и явным образом укрепил его в подвиге. Постепенно преуспевая, он сподобился дара благодатной молитвы, непрестанно совершаемой умом в сердце, и, как мы знаем, прославился как учитель умной молитвы. Мы видим, что ключевым моментом обращения блудного сына к Отцу было то, что он помыслил об Отце и, благодаря своему уму, направил свое сердце и всего себя от греха к отеческому дому. Так и мы, если при восстании страсти будем содержать в уме Бога, Которого не захотим огорчать, и если будем помнить, что грех никогда не доставлял нам блага, но одну только горечь, то и мы научимся противостоять греху и не прельщать себя кажущимся удовольствием в нем, которое, в сущности, есть не удовольствие, а беспокойство и лишение себя мира. Иногда человека мучительно беспокоит какая-нибудь страсть и подталкивает его к греху настолько сильно, что, кажется, невозможно ей противостоять. Но стоит подумать, что как бы ни был привлекателен грех, тем не менее, никто, желая греха, не найдет в нем насыщения и удовлетворения, как и блудный сын не находил насыщения в рожках, которые ели свиньи. В то же время, помня о нашем опыте противодействия страсти и помня, что от этого на душе бывает спокойно, мы будем иметь в этом поощрение к духовной брани. Поэтому нам необходимо прибегать к помощи разума для противостояния греху. Часто для предохранения себя от него нам бывает достаточно просто остановиться и поразмыслить, что мы делаем. Святитель Григорий, память которого приятна для всякого христианина и, особенно, во время поста, да укрепит нас в этом трудном делании – в войне с грехом. Вспомним замечательные слова кондака, обращенные к нему: «Премудрости священный и Божественный орган, богословия светлую согласно трубу воспеваем тя, Григорие богоглагольниче; но яко ум Уму Первому предстояй, к Нему ум наш, отче, настави, да зовем: «Радуйся, проповедниче благодати»[8].

Аминь.

Использованная литература.

1. Новый Завет на церковнославянском и русском языках. – М.: Сретенский монастырь, 2009. – 1168 с.

2. Триодь Постная. М.: Московская Патриархия, 1992. – 502 л.

3. Максим Исповедник, преподобный. Творения / Перевод С. Л. Епифановича, А. И. Сидорова. Кн. 2. – М.: Мартис, 1956. – 347 с.

4. Феофилакт Болгарский, блаженный. Толкование на Святое Евангелие. Т. 2. – М.: Сибирская Благозвонница, 2008. – 960 с.

5. Жития святых по изложению святителя Димитрия, митрополита Ростовского. Месяц ноябрь // http://ispovednik.ru [электронный ресурс].

[1] Житие святителя изложено по книге святителя Димитрия Ростовского и по синаксарю Постной Триоди в неделю вторую святой Четыредесятницы.

[2] Лк. 15, 12–13.

[3] Лк. 15, 16.

[4] Феофилакт Болгарский, блаженный. Толкование на Святое Евангелие. Т. 2. – М.: Сибирская Благозвонница, 2008. – С. 261.

[5] Феофилакт Болгарский, блаженный. Указ. изд. – С. 261.

[6] Максим Исповедник, преподобный. Творения / перевод С. Л. Епифановича, А. И. Сидорова. Кн. 2. – М.: Мартис, 1956. – С. 28.

[7] Лк. 15, 20.

[8] Триодь Постная. М., 1992. – Л. 188, об.