60 лет – это про кого-то другого

Возраст души

– Отец Киприан, 10 июля 2013 г. вам исполняется 60 лет. А на сколько лет вы сами себя ощущаете?

– Лет на 30–40…

– Как вы думаете, почему один человек в 18 лет чувствует себя 40-летним, а другой в 70 – юношей?

– Дело в том, что душа человеческая возраста не имеет. На самом деле человек – и маленький, и в средних годах, и пожилой – имеет ту душу, которая стоит над возрастом. Можно встретить и маленького старичка, и пожилого юношу.

И тем не менее в каждом возрасте свои соки. Например, подросток стремится самоутвердиться в обществе, в мире, познать, кто он такой. Но этот процесс может затянуться, и порой человек самоутверждается всю жизнь. Или в юношеском возрасте люди обычно ищут смысл жизни, не все обретают его в молодости, и человек может до конца своих дней находиться в поиске. Смысл существования у него периодически меняется, а по духу он остается юношей. Как дети дошкольного возраста, которые непосредственно общаются с Богом, так и старцы остаются младенцами – искренними, непосредственными, доверчивыми, чистыми.

Конечно, есть возраст биологический: часы тикают, организм стареет. У каждого человека имеется свой «моторесурс»: «седмьдесят лет, аще же в силах, осмьдесят лет», как сказано в Псалтири (Пс. 89:10), дальше – физически – он должен закончить свое земное существование. Правда, существует пятая заповедь: «Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет, и да долголетен будеши на земли»(Исх. 20:12). Господь за почтение к родителям – и по крови, и духовных – продляет жизнь человека на земле. А непочтение к родителям сокращает дни нашего существования. Ресурс жизни определяется не физиологией организма и годами. Наша жизнь определяется духом. Каков дух – такая душа, и эта душа сияет, проявляется через тело. Рассматривая чью-нибудь фотографию, мы изучаем не анатомические особенности человека, а пытаемся понять, какой дух, какая душа проглядывает сквозь взгляд или улыбку на портрете.

Когда говорят, что мне исполняется 60 лет, то кажется, это про кого-то другого. Для меня это звучит удивительно.

Часто приходилось слышать, что жизнь быстротечна, пролетает незаметно. А я думал: как можно не заметить сотни часов, месяцев, десятки лет? Но, действительно, достаточно многое проходит незаметно. И я бы не сказал, что жизнь не наполнена событиями. Обычно в день случаются десятки ярких, важных событий, жизнь течет в таком режиме. Некоторые говорят: «Пора жить в другом ритме, не так насыщенно, уже возраст… Надо переходить к созерцанию – себя, окружающего мира».

– И что вы отвечаете?

– Я тоже понимаю, что, может, и пора. Вернее, я уже довольно давно хотел перейти к созерцанию. Одному человеку жизнь кажется скучной и ничем не насыщенной, другой – пресытился суетой, ему нужно куда-то удалиться и отдохнуть, заглянуть в себя, побыть с Богом. Когда принял монашество, думал: вот, наконец, затворюсь в келии, буду читать тысячу Иисусовых молитв, стану, как описано в житиях святых, монахом-отшельником, который созерцает Бога. Но, слава Богу, у меня был духовник, великий наш старец отец Кирилл (Павлов), который сказал, что если я затворюсь, то погибну: «Твое послушание – заниматься образовательной деятельностью в Церкви». Я этого тогда не мог понять. Старец дал мне послушания, с которыми я был не очень согласен… Но все мои попытки затвориться, уединиться показали, что отец Кирилл видел мой характер лучше, чем я сам: деятельный, подвижный. В рамках такого «подвижничества» можно было иметь паузы, но сменить образ жизни для меня было невозможно. И сейчас никак не могу остановиться. Может быть, и хотелось бы.

– Батюшка, а как вы отдыхаете?

– Перемена деятельности – это уже отдых. Час перед сном я посвящаю молитве, он очень много мне дает. Иногда такой час удается выкроить утром. И практически каждый день я стараюсь служить.  В духовном плане это отдых.

– Но в физическом – это же большая нагрузка.

– Здесь уже, наверное, не законы физиологии действуют, а благодать. У меня есть стойкое ощущение, что если не был на литургии, значит, день прожит напрасно. Как раз физически очень тяжело – в любом возрасте – проживать день, если ты не молился, не причащался. А здесь – предстоишь пред Богом, и душа приходит в порядок, и страсти утихают, и суета – внешняя и внутренняя – исчезает. И часто после литургии, когда ты в мирном состоянии, приходят простые решения – как поступить, как действовать, как исполнять свои послушания.

Вопрошаешь: «Господи, Ты все видишь, все знаешь, сделай так, как это полезно и для моей души, и для людей, и, надеюсь, для нашего Отечества».

Рождественские чтения. Двадцать лет спустя

– Вы занимаетесь одновременно невероятным количеством дел: служите, преподаете, пишете книги, снимаете фильмы, издаете журнал. Ваши должности довольно сложно даже перечислить. Вы являетесь директором программы «Духовно-нравственное воспитание подрастающего поколения», заведующим Педагогическим кабинетом МПДА, первым проректором Высших Богословских Курсов Московской Духовной Академии, главным редактором журнала «Покров», ректором Института экспертизы образовательных программ и т.д. А можно накануне 60-летия все-таки выделить, скажем, три наиболее важных дела или события вашей жизни?

– Многие уже подзабыли, но соратники, которые со мной трудились, и очевидцы все еще называют меня родоначальником Рождественских чтений. Идея Чт ений родилась у нас в диалоге с одним чиновником. Суть этого проекта состояла в том, чтобы соединить государство, Церковь и общество в некоем соборном осмыслении того, где мы находимся, куда движемся, и попытаться наладить партнерство, доверительные отношения. Такой форум родился и существует уже 20 лет, несколько раз сменились его команды и руководители.

Приятно осознавать, что такой проект приносит свои плоды, хотя от того, что мы задумали, выполняется чуть больше половины. Еще нет ни одного фундаментального итогового документа Чтений, нет планов совместных действий, серьезной аналитики происходящих событий.

Прошел год – хорошо бы оглянуться: что удалось осуществить? Что не получилось из намеченного? Какие пожинаем плоды? Надо показать положительные примеры, выявить удачные модели решения проблем.

Один мой знакомый священник рассказывал, что их недавно собрал архиерей и объявил: «Даю вам день, придумайте, как работать с молодежью». И они целый день сидели, обсуждали... и ничего не придумали. «Мы, – говорит батюшка, – ушли в недоумении. Ни у кого нет положительного опыта работы с молодежью». Действительно, молодежная аудитория специфическая, она находится в состоянии поиска, некоего  протеста. Для работы с молодежью надо найти особые формы, которые бы ей подходили, отыскать харизматических лидеров, которые бы смогли с молодежью потрудиться.

Недавно я был на Кипре. И меня поразило, что в городе Лимассол митрополит Афанасий ежедневно пять раз в день общается с молодежью по радио. Последняя его встреча проходит с 11 до 12 ночи, это час прямого эфира. Архиерей отвечает на самые каверзные вопросы молодежи. Удивительный поступок, сродни подвигу. Митрополит вовсе не обязан по радио выступать, его дело управлять епархией, рукополагать священство.

Митрополит Лимассольский Афанасий к тому же смелый человек, он не стесняется, например, делать для детей комиксы. У нынешнего молодого поколения фрагментарное, клиповое сознание, они с трудом воспринимают большие тексты. Им предлагаются комиксы – не карикатурные, а благочестивые, где излагается и суть монастыря, и смысл монашества, и основы веры. Я думаю, что у нас это вызвало бы большие споры, однако такого рода схемы должны обсуждаться собором. Какую продукцию выпускать для детей и молодежи?

Или другая тема – различные современные молодежные движения – это же разновидность сект. Молодых людей, которые в них участвовали, приходится фактически реанимировать. А как реабилитировать «подсевших» на компьютер детей, впавших в тяжелую информационную зависимость?

У Бога все возможно. Всего лишь первые 20 лет прошло с начала Чтений. Это половина времени странствия евреев по пути из египетского плена. Еще лет 20, наверное, минует, а потом Рождественские чтения войдут в Землю обетованную...

Доброе кино возвращается

…Второе дело, и здесь я не столько свою точку зрения высказываю, сколько общественную, – то, что я стал основателем кинофестиваля «Лучезарный Ангел. Доброе кино возвращается». Меня в свое время возмутило, что телевидение показывает фильмы, которые разлагают человека. Ленты, которые крутят в кинопрокате, обладают ореолом привлекательности греха. И у меня возникла мысль: а может ли кинематограф быть добродетельным? Есть добро, есть зло, добро борется со злом. И добро может победить. Или человек выбирает между меньшим добром и большим. Что бы он ни выбрал – это полезно и для Бога, и для него, и для людей.

Мне говорят: это не будут смотреть, неин тересно, человек рождается с падшей природой, которая более расположена к страстям. Когда ему показывают страсть, то та страсть, которая в нем живет, резонирует. Однако человек – не животное, которое существует только на основе животных и душевных страстей. У него есть и зачатки рая, добродетели. Он может увидеть, как другой человек живет блаженной жизнью, и это станет для него побудительным примером, который вдохновит, перевернет его жизнь. Может ли святой быть главным героем фильма? Александр Невский, например, может служить образцом для подражания.

Слава Богу, появился фильм «Остров» Павла Лунгина, в котором нет никаких страстей. Человек 30 лет кается за грех убийства, непрерывно читает Иисусову молитву. Конечно, важно создавать такие фильмы, которые в основе своей имеют добродетели, рассказывают о герое, который стремится к святости, является блаженным, благодетельным, Христа ради юродивым – как отец Анатолий в фильме «Остров». Это, конечно, не тот идеал, к которому все должны стремиться, потому что если все станут юродивыми, будет тяжеловато. Но удивительно, что более 70 млн людей посмотрели ленту, и многие признали, что это лучший фильм из всех, которые они видели. У нас великий народ, который во всем разобрался. Оказывается, кино может быть духовным, нравственным и кассовым. И добродетельным.

Когда к нам в духовные школы, в семинарию поступают ребята, я спрашиваю: почему вы сюда идете? И вот некоторые сказали: мы посмотрели фильм «Остров». Какой побудительный мотив! Это ж надо: один фильм, образ человека развернули мировоззренчески! Спрашиваю: «А что ж ты там такого увидел?» – «Я понял, что есть духовная жизнь, есть Бог. И что Ему можно посвятить жизнь».

Когда человеку ненавязчиво дают задуматься, где он находится, куда движется, ради чего все происходит, тогда вся шелуха отпадает. Что ты скажешь на Страшном суде? Про свое высокое положение в обществе, благополучие? Скажешь, что был хорошим предпринимателем и много денег заработал?

Вообще это самый главный вопрос: чтобы человек однажды ощутил себя перед лицом Вечности. И принял правильное решение, куда ему двигаться, чем заниматься, а чем нет. Стоит ли суетиться, тратить время на эти занятия? Угодно это Богу или нет? Это самые онтологически важные вопросы…

А фестивалю «Лучезарный Ангел» в этом году исполняется 10 лет. По времени это четверть пути к Земле обетованной.

Молчание Афона

– Батюшка, в прошлом году вы приняли участие в съемках фильма «Паисий Святогорец». Фильм будет демонстрироваться на фестивале?

– Надеемся, что да. Фильм – шестисерийный, снят по житию Паисия Святогорца, одного из выдающихся святых нашего времени. Пока еще мало кто понимает, что фактически это второй Серафим Саровский.

В работе над фильмом мы соприкоснулись со множеством людей, которые получили дух и дар Паисия, помощь Паисия. Удивительно, что фильм открыл перед нами свойства душеполезного кино. Через него некоторые получают дар общения с Паисием. Ребята-семинаристы рассказывали, что после просмотра фильма у них открылась молитва. Я говорю: «А что, вы до этого не молились?» – «Такой молитвы – непосредственной, когда предстоишь перед Богом, – не было...»

У кого-то открылось покаяние. Кому-то стало стыдно за свою жизнь, за свои грехи. Если человек смотрит этот фильм непредвзято, вглядываясь в самого себя, он может получить много оснований для того, чтобы правильно оценить, что происходит, и изменить свою жизнь к лучшему. Для фестиваля, конечно, шесть часов – многовато, подготовим сокращенную версию, часа на два.

– А кто вас благословил снимать этот фильм?

– Один из ближайших учеников Паисия Афонский старец Евфимий. Те, кто окормлялся у Паисия Святогорца, теперь окормляются у Евфимия. Он убедил нас в том, что именно русские кинематографисты могут снять фильм о Паисии Святогорце, что греки на это не способны.

В этом фильме я выступил в качестве руководителя проекта. Хотя больше молился за съемочную группу, чтобы монтаж был хороший, давал советы.

– Вы же и снялись в фильме – как один из ведущих?

– Это скорее по недоразумению, обстоятельства заставили. Когда мы начали делать фильм, выяснилось, что афонские монахи сниматься отказались. Ведущий должен был проходить по местам, связанным с Паисием, и рассказывать о них на камеру, но афонские монахи сказали, что суть их делания состоит в молчании. Афон проповедует молчание. Молчание – тайная молитва Богу.  Человек, тайно молящийся Богу, пребывает в Нем, получает благодать, этой благодатью делится. Даже наши предложения монахам помолчать в фильме не подействовали, и пришлось по просьбе режиссера и сценариста попробовать себя в роли такого молчащего афонского монаха.

Старец Паисий – это выдающийся святой нашего времени. Личность, которая фактически создала совершенно новое – практическое, не книжное – богословие. Некоторые монахи на Афоне говорят: «А что он такого сказал? Мы все то же самое говорим, то же самое пишем». Но, во-первых, он сказал это с благодатью, по благодати. А во-вторых, у него был дар сказать простыми словами для простых людей, отказавшись от богословской терминологии. Вот открываешь книжки и афонских монахов, и наших богословов – они пишут о синергии Бога и человека, используют всякие термины. А ты скажи по-простому. Святитель Иннокентий Иркутский говорил, что, если вы не можете ребенку на простом языке объяснить Божественную истину, значит, вы ее не знаете или не понимаете. А Паисий этой истиной обладал, он мог объяснить ее и ребенку, и неграмотному, и богослову.

У него духовно окормлялись – не только духовно, но и научно – крупнейшие богословы Греции. Приезжали, брали благословение: писать статью на эту тему или не писать. А если писать, то как. Старец с образованием в три класса благословлял академиков. Не все сводится к формальным книжным знаниям. Лучше узнавать по плодам, по тому, как человек живет.

Господь сподобил встретиться с его родственниками, с его старшим братом Рафаилом. С ним мы полдня беседовали, и он спросил: «Отец Киприан, скажи, сколько мне еще жить? Мне больше 90, я уже не могу…» Он напомнил мне библейского старца Симеона, который до чего-то должен дотянуть, до какого-то события – хотя физически изможден, страдает, жить уже невмоготу.

Счастье быть монахом

– А какое наиболее важное третье дело вашей жизни?

– Скорее, это не третье, а первое дело – то, что я стал монахом Троице-Сергиевой Лавры. Для меня это было полной неожиданностью, можно сказать, потрясением, и лишь только боязнь ослушаться старца Кирилла и исполнение данного им послушания привели меня к монашеству.

Такой неожиданный поворот в жизни может случиться с каждым. Еще не будучи монахом, я полюбил литургию. Очень уставал на работе, просто изнемогал от усталости. И мне духовник посоветовал: «А ты перед работой и после работы принимай духовный душ – заходи в храм, побудь там, постой хоть минут 10–15». Я стал заходить. Это был для меня какой-то оазис: в душе возникает тишина, приходит успокоение. Думаю: «А что если не 15, а 20 минут посвящать богослужению?» И мне очень понравилось бывать на Херувимской, которая идет 20–30 минут. А потом возникло желание и всю литургию простоять. Возникла потребность быть в храме, на службе, пребывать с Богом. И почувствовал, что нет ничего выше в мире, чем литургия. Испытывая спокойствие, умиротворение, я начал просить Бога: Господи, сделай так, чтобы у меня была необходимость быть на литургии каждый день. И Господь сделал меня звонарем и алтарником в храме Иоанна Воина на Якиманке. Без меня служба не начиналась, надо было звонить в колокола. И когда заканчивалась служба, не убежишь – тоже надо звонить.

А потом в Троице-Сергиевой Лавре испытал особую благодать перед мощами Преподобного Сергия. Неожиданно для себя попросил: «Преподобный, сделай так, чтобы я тоже был здесь, рядом с тобой». Даже сам не понимал, чего просил, поскольку был светским человеком, женатым, работал в Академии педагогических наук. О монашестве знал только из книг и монашества страшился.

Прежде чем просить Бога, надо – я бы всем посоветовал – хорошо подумать, о чем. То, что просишь, можно получить, и довольно быстро. Господь слышит наши, особенно добрые, намерения, которые полезны для спасения нашей души, и может быстро все изменить.

Оказалось, что быть монахом – большое счастье, и намного легче, чем жить семейной жизнью. Семейный человек вынужден служить другому падшему человеку, а монах служит абсолютно совершенному Богу. Видите, какая большая разница.

– Но монах себе не принадлежит.

– А вы что думаете, светские люди себе принадлежат? Человек вообще никогда не может себе принадлежать. Он может принадлежать либо высокому и с ним соединяться, либо низкому.

Конечно, это не означает, что в миру нельзя спастись, нельзя жить высокой духовной жизнью и быть святым. Можно и нужно, и каждый к этому призван. Просто монаху это удобнее. Я бы сказал, что монах – это профессионал, а люди мирские – любители.

Суть монашества – это возвращение к жизни в раю, как у Адама до грехопадения, возвращение к ангельской жизни, которая не обременена массой ненужных, тленных вещей, занятий, обязанностей, отношений, которые точно никогда не пригодятся в вечной жизни. Множество людей увлекаются какими-то страстными вещами, считая для себя их очень привлекательными, но в конце жизни Господь их часто отрезвляет, и они удивляются, что все это вообще никакого отношения к спасению души не имело.

И конечно, хорошо бы нам пораньше определиться, что имеет отношение к нашему духовному совершенству, а что противно Богу, что, может быть, в мире является прекрасным, а для Бога это мерзость.

Я стараюсь один хотя бы раз в неделю бывать на братском молебне. Если получается – два раза или чаще. Вчера и сегодня в 5.30 я был у раки Преподобного, сослужил литургию, а потом еще два часа – молебен у мощей Преподобного Сергия. Поминал своих родственников, друзей, сослуживцев и послушников. Это особое право предстоять перед Преподобным, молиться в Лавре, где было явление Божией Матери. Серапионова палата – место, где Своими ножками стояла Божия Матерь, беседовала с Преподобным Сергием.

Тайна пребывания в Лавре – это деятельное познание того, что в Лавре ничего не делается без благословения Божией Матери и Преподобного Сергия. Те, кто это понимает, живут очень хорошо. Такое соработничество в Лавре является реальностью для сотен семинаристов, монахов, преподавателей. Это же целая страна. Удивительно – в Лавре ежедневно обедают около 3 тыс. человек, не считая всяких кафе и перекусочных. Это целый город.

– И что, Лавра их всех кормит?

– У Преподобного всего много. Я как-то пр ишел к келарю Лавры и говорю: «Есть возможность помочь». А он отвечает: «А что помогать, нас Преподобный никогда не оставляет».

Успеть покаяться

– Мы поговорили с вами о главных делах минувших 60 лет. А какие у вас планы на следующие 60 или хотя бы на 10 лет? Что хотелось бы успеть?

– Хотелось бы успеть покаяться. Покаяние – видение своих грехов, это постоянный процесс. Чувство раскаяния – это изменение образа жизни. Но для этого надо сначала изменить образ мысли. Как мы мыслим, так и живем. Пока мы каемся по-настоящему, мы можем привлекать Благодать Божию и сохранять ее. А когда мы перестаем каяться, лишаемся Благодати, помощи Божией, то кто у нас оказывается в помощниках, в соработниках? Падшие люди и падшие ангелы. Господь так и попускает: когда отходит и лишает благодати, то власть над нами получают падшие силы. Поэтому главное – пребывать в покаянном состоянии. Многие достигали этого только в концу жизни. Сысой Великий, умирая, говорил: не знаю, положил ли я начало покаянию. Это не преувеличение. По-настоящему покаяние – это предстояние пред Богом, непрерывное собеседование с Ним, молитва, чистая от страстей.

Так что успеть бы покаяться в оставшееся время. А если будет покаянное настроение, тогда и внешние дела устроятся. Бывает, все решается настолько легко, что сам никаких усилий не прилагаешь. Выступаешь как наблюдатель – только не мешай Богу!

А бывает, что по 10, по 20 лет мы ставим одну и ту же задачу. Она внешне понятна, но никак не осуществляется. Например, мы уже 10 лет пытаемся создать фонд доброго кино. Есть фильмы, есть аналоги подобной системы, но нет личности, которая бы собрала воедино информационные ресурсы, занялась бы продвижением этих фильмов.

По нашим оценкам, в год производится от 200 до 300 добрых фильмов. Картины должны размещаться на каком-то портале. Эта фильмотека может быть пополняемой. Существуют фильмы, которые Церковь благословила. Это большое дело – в мутном потоке современного кино выловить хорошие фильмы, донести их до родителей и педагогов. Можно включать небольшие фрагменты хороших фильмов в уроки православной культуры.

Однако мы встречаем сильное сопротивление показу таких фильмов по телевидению и в кинотеатрах. Например, фильм «Паисий Святогорец» ни Первый канал, ни НТВ, ни другие федеральные каналы не хотят показывать даже в урезанном варианте.

– Бесплатно не хотят показывать?

– Не хотят. Дело не в оплате, а в идеологии, которую они не разделяют. У них совершенно другое мировоззрение, и, видимо, такие работы для них представляют опасность. Показали фильм «Остров» – тысячи людей изменили свой образ жизни. Привезли пояс Богородицы – миллионы захотели поклониться святыне.

Кому на Руси жить хорошо?

– Батюшка, вы общаетесь с разными людьми. Можете сказать – кому на Руси жить хорошо?

– Кто живет с Богом – тому на Руси и жить хорошо. А те, кто живет без Бога, не уповая на Него, а только на себя, – сколько бы денег ни имели, в каком бы дворце ни жили, какими бы административными ресурсами ни располагали – самые несчастные. Человек может о себе думать, что он умный, великий, талантливый, что он что-то может. Но это только его представление. Люди могут ему подпевать, говорить: какой ты великий, умный, добродетельный. Но когда душа отделяется от тела, она предстает пред Богом во всем подлинном – какая она есть на самом деле, со всеми ее привязанностями – к компьютеру, к алкоголю, к грехам, страстям. Если она так здесь привыкла жить, потом начинаются адские муки: душа от тела отделилась и земных удовольствий уже нет.

Поэтому, конечно, на Руси жить хорошо – и счастливо, и легко – человеку, который уповает на Бога. Он может быть небогатым, даже находиться в нужде; может быть несовершенным, но поскольку уповает на Господа, Он покрывает его недостатки. Сила Божия в немощи совершается. Слава Богу, наша Русь, говорят, Святая. Святая, потому что многие люди различают добро и зло и стремятся жить свято, а не греховно.

В нашем 40-летнем путешествии в Землю обетованную козлы должны отделиться от овец. И та часть, которая привыкла жить в рабстве у греха, ворует, грабит свой народ, предает Отечество, отойдет, исчезнет. Как это Господь устроит – не нам размышлять. Такие люди сами это чувствуют, они спешат наворовать, занять высокую должность. Но уже завтра он может стать никем, оказаться на нарах, из богатого превратится в бедного. Потому что истинное богатство возможно только с Богом.

А тем, кому сейчас 15 лет, через 20 лет – 35-летними – войдут в Землю обетованную.

– А что такое для России Земля обетованная?

– Земля обетованная – это то, о чем говорил преподобный Серафим Саровский. Он предсказывал, что будет возрождение России, наша страна станет сильной державой. Это не значит, что мы пойдем занимать какие-то территории. Речь идет о другом образе жизни – угодном Богу.

Самый великий народ в мире – русский, я глубоко в этом убежден. Потому что наш народ выше, чем любые узкие – корпоративные, семейные, национальные – интересы. Это самый вселенский народ, который переживает за всю вселенную, и молится за всю вселенную, и держит всю вселенную.

Это, к сожалению, мало кто понимает – и те, кто правит, и сам народ. 

Журнал «Покров»