Памяти П.Г. Чеснокова: учащиеся Регентской школы исполнили за Литургией песнопения известного церковного композитора

версия для печати

24 октября 2018 года в семинарском храме преподобного Иоанна Лествичника совершена Божественная литургия, за которой прозвучали песнопения одного из самых известных и исполняемых авторов духовной музыки XX века – Павла  Григорьевича Чеснокова. На богослужении прозвучал цикл песнопений «Литургия Иоанна Златоуста» для женского хора (ор.9), исполненный вторым курсом Регентской школы при Московской духовной академии.

Дата исполнения цикла выбрана не случайно – именно 24 (по н.ст.) октября 1877 года в семье сельского регента Звенигородского уезда Московской губернии родился будущий композитор. Уже в пять лет Павел пел на клиросе в хоре отца, а в восемь он поступил в Московское Синодальное училище (где в разное время учились все пятеро братьев Чесноковых), которое окончил в 1895 году с занесением имени на «золотую доску» училища.

Уже в старших классах будущий композитор начал заниматься композицией у директора Синодального училища – С.В. Смоленского. «В то время я впервые познал вдохновение. Я писал свой первый большой концерт для хора с любовью и прилежанием. Но всякий раз, на очередном уроке композиции и теории, С.В. Смоленский спокойно перечеркивал карандашом написанное и говорил: «Это – не то». В конце концов, я был близок к отчаянию. Но вот однажды я шел по улице, думал о своем неудачном сочинении, и вдруг меня осенило! Как будто передо мною отворилась закрытая дверь. Я постоял мгновение и затем бросился бежать. Москвичи, вероятно, с удивлением смотрели на долговязого юношу, бегущего с счастливым лицом по Кузнецкому мосту. Всю ночь я писал. А наутро С.В. Смоленский, внимательно проиграв сделанное мною, встал, обнял меня, поцеловал и сказал: «Поздравляю тебя». И действительно, это было одно из лучших моих сочинений!».

По окончании Синодального училища в 1895 году Чесноков по рекомендации Смоленского остается там преподавателем сольфеджио и церковного пения, а с 1901 по 1904 год он является помощником регента в Синодальном хоре. Однако вскоре Чесноков оставляет синодалов и преподает хоровое пение в различных гимназиях и училищах Москвы.

Вскоре начинает раскрываться регентское дарование Чеснокова. «Устремленность, цельность натуры, незаурядные музыкальные качества и синодальная певческая школа помогли сформироваться художнику высокого ранга. Однако нашел себя Чесноков не в профессиональном Синодальном хоре, а в работе с любительским хором церкви Троицы на Грязях (1902-1914), ставшим в короткое время одним из самых интересных и ярких коллективов Москвы. Среди различных церковных хоров Москвы хор Чеснокова выделялся сдержанно-эмоциональной манерой исполнения, тонким и глубоким прочтением духовно-музыкальной литературы, вокальной раскрепощенностью, легкостью и красотой звука».

В 1913 году, будучи уже известным регентом и композитором, в возрасте 36 лет, П.Г. Чесноков поступает в Московскую консерваторию, которую оканчивает в 1917 году по классу свободного сочинения с серебряной медалью (класс композиции и дирижирования М.М. Ипполитова-Иванова, класс инструментовки – С.Н. Василенко). К этому времени им написано 38 опусов сочинений, из которых 36 составляют духовные сочинения.

В этом же 1917 году его, уже известного московского регента, приглашают с хором участвовать в торжестве интронизации Святейшего Патриарха Тихона, после чего Чесноков становится регентом храма Христа Спасителя вплоть до 1932 года, до его разрушения.

После революционных событий с усилением гонений на Церковь и духовную культуру прежняя деятельность Чеснокова становится все более затруднительной. В 20-е годы еще проходят кое-где его концерты, но вскоре он должен полностью прекратить регентское служение. В 1920 году Чеснокова приглашают на должность профессора в Московскую консерваторию, где он и проработал до конца своих дней. Павел Григорьевич занимал и другие общественные должности, однако нигде он долго не задерживался, поскольку повсюду его преследовали подозрения в «церковности». «Однажды в конце 30-х годов, придя вечером домой, он сказал жене “Юлечка, собирай вещи, меня, наверно, скоро заберут… меня сегодня вызывали на Лубянку, предложили написать антирелигиозные частушки”, – “А ты?”, – “Естественно, отказался”. Но все обошлось».

Последние годы жизни Чеснокова были полны нужды и лишений. Во время войны он старался чаще бывать в храме, иногда управлял хором св. апостола Филиппа на Арбате. Оставаясь регентом, в военные годы он не поехал в эвакуацию с профессорами консерватории и, лишившись хлебных карточек, голодал и умер в начале 1944 г.

Стиль хорового письма Чеснокова неподражаем и всегда узнаваем. Изысканность и красота гармоний, эмоциональная глубина и чистота, открытость в выражении религиозного чувства, великий мелодический дар делают Чеснокова крупнейшим духовным композиторов ХХ в. «...П.Г. Чесноков оставил нам неподражаемые образцы высокого религиозного вдохновения, которое тихим пламенем горело в нём всю его жизнь. Не стремясь ни к каким внешним эффектам, Чесноков окрылял слова молитвенных прошений и славословий простейшими мелодиями, звучащими из глубины чистой и совершенной гармонии. Его музыка чужда земных страстей, и земная мысль не проникает в глубину простых и строгих созвучий. Этот замечательный композитор осмыслил церковную музыку как молитвенные крылья, на которых наша душа легко возносится к престолу Всевышняго». Эти слова, сказанные в некрологе «Журнала Московской Патриархии» в апреле 1944 года, были единственными, которых по своей смерти удостоился в отечественной печати этот гений хоровой музыки XX века.

В своем творческом наследии П.Г. Чесноков запечатлел вершину исполнительского мастерства русского церковного пения. Его обработки старинных напевов и духовные хоры относятся к лучшим памятникам русского музыкального искусства первой половины XX века.

Текст: К. Алексеева 

Пресс-служба МДА